предложил я Кийко.
Но не тут-то было…
– Вы бы подменили охранение, – окликнул нас, вновь собравшихся нырнуть в теплое нутро «Проходца», Строгов.
– Дай хоть полчаса покимарить! – возмутился Кийко.
– Нет уж! Смените ребят, они там уже притомились, – не согласился Строгов. – Пусть они подрыхнут пару часов, а потом с ними поменяетесь. И вы отдохнете, посидите на свежем воздухе, и они подремают. На посту спать нельзя.
– Пристрелить его, что ли…– проворчал Кийко. – Вот я прямо чувствую, что хрен нам дадут поспать. Или проблемы попрут, или еще чего…
– Не каркай, – предостерег я его, – а то ведь дождемся…
Теперь на охрану лагеря заступили мы с Кийко, а Шендр и Мундалабай отправились спать в «Проходец».
Строгов и Кузьма колдовали над добытыми девайсами, Литвин кашеварил. Анна же нагло дрыхла в «Проходце».
Мы отдежурили пару часов, прежде чем меня сменил Литвин. Я отправился будить Мундалабая, который, как оказалось, был весьма неплохим поваром и должен был закончить с готовкой ужина. А еще пора было будить Шендра, которому предстояло подменить Кийко.
Я вернулся к «Проходцу» и расшевелил первого храпуна.
Мундалабай не желал просыпаться. Однако я не собирался отступать и все-таки растормошил его.
– М? А? – Мундалабай хлопал осоловелыми глазами, все еще находясь в полудреме.
– Давай, подъем, – сказал я ему, – твоя очередь на кухню заступать.
Увидев в его глазах непонимание, я пояснил:
– Еду иди делай!
Мундалабай кивнул, зевнул и направился на выход. Я же, разбудив и Шендра (который зевал во весь рот и тер глаза), вспомнил, что хотел посмотреть, как там идут дела у Строгова с Кузьмой. Стоило узнать об этом перед тем, как заваливаться спать – интересно же. Я направился на выход из «Проходца» и буквально врезался в застывшего в дверях Мундалабая.
– Ты чего? – спросил я.
– Белые мухи, – прошептал Мундалабай.
Я выглянул наружу – ну да, начал идти снег. Неожиданно и обильно, прямо-таки хлопьями.
Не успел я ничего сказать, как Мундалабай заорал дурнем:
– А-а-а! Белые мухи! Кумбуля!
Прежде чем я успел что-либо сделать Мундабай выхватил одну из «слеп» (у каждого из нас была парочка) и метнул ее прямо к замершим в удивлении Кузьме и Строгову.
– «Слепа»! – заорал Строгов.
Но было уже поздно. Я шарахнулся назад, внутрь «Проходца», сбив с ног так толком и не проснувшегося Шендра. Строгов, как я успел заметить, тоже развернулся к упавшей на землю «слепе», а вот остальные отреагировать не успели.
Пара секунд, и раздались несколько криков – «слепа» хорошо бьет по глазам, это мы еще на сектантах убедились. Вот только мы совершенно не были готовы к тому, что «слепы» будут применяться против нас же самих.
– Твою мать! Дебил чернозадый! – орал Строгов. – Ты чего натворил?
– Белые
