вытащил. От них об этом ходе и узнали.
– А не могли уже разобрать или убрать то, что там было? – засомневался Толяныч.
– Не могли, – покачал я головой, – это здание, пристройка, если быть точнее.
– Окей, – кивнул Толяныч, – значит прорываемся туда. А как через вояк пройдем? Или они в ваши планы не входили?
– Входили, – ответил я, – услышишь слово «слепа» – глаза закрывай. Лучше руками.
Толяныч снова кивнул.
– Ствол есть какой-нибудь? С голыми руками бегать не охота…
– На! – Кийко снял со спины Иву‒31 и швырнул ее Толянычу.
– М-да, ну и старье, – проворчал тот, – получше ничего нет?
– Ты нам что продал, то и есть! – огрызнулся Кийко.
– Жлобы…– вздохнул Толяныч. – Ну? Чего сидим, кого ждем?
– Строгова, – ответил я, – а вот и он, кстати.
Строгов бежал к нам, в одной руке он держал свое оружие, а другой тащил за собой носилки.
Подбежав к Кийко, он бросил носилки рядом с телом коменданта и приказал:
– Давай, на носилки его, и привязывай. Веревок не нашел, так что бинтами мотаем, как мумию. И смотри, чтоб по дороге не вывалился!
Кийко тут же затащил коменданта на носилки, разорвал зубами упаковку бинта и принялся приматывать тело к носилкам.
– Через подмышки мотай и к ручкам, – подсказывал ему Строгов. – Быстрее, быстрее! Что вы там?
– Этот вопрос уже адресовался нам с Толянычем.
– Готовы, – откликнулся я.
Со стороны входа раздались несколько коротких очередей и одиночных выстрелов.
– Толяныча проинструктировал?
– Да что там инструктировать, – отмахнулся я.
– Хорошо, – кивнул Строгов, и тут же в гарнитуре раздался его голос: – Вайс, Глаз! Что у вас?
– Вояки возле входа, окапываются. Явно ждут подкрепления. Попытались сунуться, получили по носу.
– Потери?
– У нас ‒ ноль, у них ‒ минус два. Один ранен.
Грохнул выстрел и следом очередь.
– У них ‒ минус четыре, – поправился Шендр, – раненого попытались вытащить.
– Мы идем, – сказал Строгов и подхватил носилки за одну из ручек. За вторую схватился Кийко.
– Ты как, сам сможешь идти? – спросил я у Толяныча.
– Да доковыляю как-то, – ответил Толяныч.
– Так не пойдет! – я шел впереди и оглянулся на Толяныча – тот хромал, и каждый раз перенося вес тела на раненую ногу, корчил гримасы.
Я вернулся, схватил его, и мы двинулись вперед.
– Сфен! Сундук сам не идет! Помогаю.
– Принял.
– Это я, что ли, сундук? – оскорбился Толяныч.
– Складом командуешь? На вещичках сидишь? Сундук! – ответил я.
– Каптером бы или складом назвали, – хмыкнул Толяныч.
– Или по имени отчеству сразу называть, –
