полюбуйся, – Кийко кивком головы указал мне на тело Айдена.
Сверху, прямо на груди, лежала какая-то черная масса, блестящая, переливающаяся в свете костра.
– Это что? – спросил я.
– Мне вот тоже интересно узнать.
– Шептуны, – ответил Строгов.
– Это многое объяснило, – хмыкнул Литвин, – что еще за шептуны?
– Твари такие, – пояснил Строгов, – нечто среднее между ящерицей и змеей. Нападает на спящих, при первом же укусе впрыскивает в кровь яд, который парализует жертву, а потом спокойно жрет добычу.
– Что ж ты не предупредил, что тут такое водится? Надо было возле костра еще часового посадить! – возмутился Кийко.
– А чего шептуны-то? – в свою очередь поинтересовался Литвин.
– А не было их тут раньше. Вообще никогда не встречались. Восточнее обитали, в Клоаке. Там и не такие твари водятся. А раз тут не водятся, то и часового не оставлял. На кой он?
– Чего ж эти шептуны сюда приперлись? – спросил Литвин. – И почему все–таки шептуны?
– Может, там жрать нечего, может, какая другая животина их сюда выгнала, – пожал плечами Строгов, – без понятия. А шептунами их зовут за то, что шипят так, будто кто-то шепчет. Очень похоже.
– Погоди-ка! – вмешался Кузьма. – Раз они на спящих только нападают, чего к вам полезли? Я проснулся от выстрелов с вашей стороны. Вы чего там, дрыхли, что ли?
– Да как раз и нет, – ответил я. – Сидели, говорили, и я, между прочим, сказал, что проснулся от странного шепота. Строгов тоже нечто такое услышал и устроил пальбу.
– Вовремя, надо сказать, – просипел так и сидевший на снегу Толяныч.
– На тебя напали? – спросил я Толяныча.
– Я проснулся, а у Толяныча на ноге эта тварь сидит. Сбил ее выстрелом, а его поволок ближе к костру, – сказал Кийко, – он без сознания был. Как собрались все вместе, удалось привести в чувство. Даже ствол попросил. Я уж думал все, нам крышка.
– Нам-то нет, – задумчиво ответил Строгов и шагнул к телу Айдена, на груди которого лежала тварь.
Строгов вынул нож из ножен и резким движением нанес удар. Тварь зашипела. И действительно, могло показаться, что кто-то что-то шепчет. Совершенно не похоже на звук, который издает животное. Это именно человеческий шепот, пусть и неразборчивый – слов не понять.
Строгов выхватил пистолет и выпустил несколько пуль в тварь.
На последнем она рухнула с груди Айдена и затихла.
А я чуть не блеванул: Грудь Айдена, как раз там, где была рана, была разворочена. Или, скорее, складывалось впечатление, что в теле рыли нору – там было аккуратное отверстие.
– Оно что, внутрь ему залезть хотело? – спросил Литвин, которого, как и меня, воротило от увиденного.
– Почему нет? – пожал плечами Строгов, – тепло и комфортно. Еще и жратвы куча. Не домик – рай.
– Твою мать… – я резко повернулся в сторону и выплеснул на землю остатки скудного ужина.
Следом
