Кстати в твоём особняке жил комендант. Немец, он по русски очень неплохо говорил. Дом твой тогда ведь пустой стоял. Дядя Демьян с первых дней на войне был, его отца фашисты расстреляли, а мать и младшая сестра пропали. Про этого коменданта говорили, что в сравнении с полицаями и карателями, он был отличный человек. Гражданских не притеснял, солдат своих в узде держал, чтобы лишнего себе не позволяли. Читать любил. В общем много разных слухов было. Лёш а пойдем на речку? Тут не далеко, всего два километра.
Ермаков вернулся домой ближе к часу ночи. Он сразу поднялся в спальню, разделся и лег на кровать, на которой вчера спала девушка. Юля не захотела идти к нему домой, мотивируя отказ тем, что утром рано вставать. Алексей лежал на спине, заложив руки под голову и смотрел в темноту. Конечно, ему уже тридцать. Юле двадцать пять и они давно не дети. Но максимум, что сегодня они позволили себе, это целоваться на берегу реки. Алексей был в восторге от девушки. Она была эрудирована, серьёзна и в ней не было современной легкомысленности. Современные девушки с которыми ему приходилось не один раз сталкиваться, после часа знакомства не редко садились к нему в машину и ехали в его квартиру. А Юля проявила себя совсем по-другому. Она честно рассказала, что была замужем, прожила в браке два года и разошлась, разочаровавшись в своём выборе и объяснила, что очень опасается новых разочарований. Алексей не стал настаивать, хотя откровенно очень сильно желал, чтобы Юля согласилась остаться ночевать в его особняке. Возможно это говорит лишь о том, что Юля набивает себе цену. Возможно, но Алексею хотелось, чтобы все дело было именно в серьёзности девушки. Парень считал, что сегодняшний день был странным и тяжёлым. Тут и похмелье, и странный сон, и непонятная информация, но вечер прошёл отлично. Ермаков и сам не заметил, как с улыбкой провалился в сон.
Ночной кошмар.
Алексей находился в саду своего особняка. Под большой яблоней сидел в кресле мужчина. Это было то самое кресло, которое сейчас стояло в кабинете. У мужчина были светло-русые волосы. Мощные скулы. Нос слегка кривой, видимо последствия давнего перелома. Глаза серые. На нем была белая майка с символикой войск СС, серые брюки галифе, высокие сапоги, начищенные до блеска и подтяжки. Он читал какую-то книгу. Алексею не удавалось рассмотреть название на коричневом переплёте. Из-за угла дома, появился молодой человек, в форме Вермахта. На его лице были круглые очки, а в руке он нёс сваренный кофе в кружке. Ермаков учуял запах свежего напитка. Молодой парень подошёл к мужчине и подавая кружку, сказал:
– Ваш кофе, господин офицер.
Офицер закрыл книгу и принимая напиток сказал:
– Бруно, ну сколько раз тебе говорить? Когда нас не кто не слышит и не кого рядом нет, называй меня просто Мартин. Ты был одним из лучших моих студентов и я не могу вспомнить, чтобы мне приходилось повторять тебе тот или иной факт по несколько раз.
Молодой человек смутился и улыбнувшись спросил:
– Мартин, что читаешь? Майн Кампф?
– Майн
