снедь, торопясь допивали содержимое своих огромных кружек, и шатаясь и горланя песни, возвращались на корабль. У Сияна не забалуешь. Он строгий, но справедливый. Его уважают, ему благодарны. Кто за кров, кто за честное распределение навара, кто за спасённую жизнь. Я, конечно, тоже благодарна. За всё разом.
Мы прошли к стойке, Сиян переговорил с хозяином, тот кивнул на дверь. За ней была небольшая комната, из которой выходили ещё пара дверей, завешанных тяжёлыми бордовыми портьерами. За столом сидело пятеро. Они играли в карты. Сразу было видно, кто здесь главный. Пират, – мне хотелось добавить. Игроки остановились, главный откинулся на спинку мягкого кресла и, пыхая трубкой, осматривал нас прищуренными глазами.
– Капитан "Мареллы", Сиян из Энэи, – протянул он. – Присаживайся.
В комнате был лишь один свободный стул.
– Я постою. – Я чувствовала, что капитан был напряжён, хотя внешне этого было не видно. – Перейдём к делу. Почему мне не сказали, что зовёшь меня ты? К чему эта ложь про крупного заказчика? Зачем мы здесь?
– Куда торопиться? Выпьем тёмного пива, насладимся мясным рагу, уважим хозяина, – главный всё так же сидел, не меняя позы и взгляда.
– Благодарю, мы не голодны. И хотелось бы скорее вернуться на корабль, начать погрузку.
– Это ведь тьерра Анастасия де Станья де Оллен Сиянтон де Баренфилд?
"Чего?" – у меня, наверное, глаза выпали и челюсть по полу.
А он уже перевёл свой хищный взгляд на меня. Сиян рефлекторно шагнул так, что я оказалась за его плечом.
– Тьерра – моя жена. Я вообще не понимаю, какое отношение она имеет к нашей сделке.
– Тьерра останется на берегу и будет выплачивать долг, если ты вздумаешь меня обмануть.
– Сделки не будет. Счастливо оставаться.
Капитан взял меня за руку и шагнул к выходу. С той стороны ему кто-то преградил путь.
– Ты здесь простой капитан шхуны, а не герцог, а этот порт – мой, – не сменив даже тона, ответил пират, – я тут решаю, кто выйдет в море и с каким грузом. Ты поведёшь своё корыто к Филии. Девчонка останется здесь. Вернёшься, привезёшь золото, заберёшь свою тьерру живой и невредимой. Если не хватит хоть одного злотого – немного потрёпанной.
Он усмехнулся, обнажив жёлтые зубы.
– Сделки не будет. Моя жена – не портовая шлюха и не разменная монета. Она уходит со мной. Хочешь сделку – будет сделка, но её не тронь.
– А ты не робкого десятка, да, Сиян? Уважаю. Но ничего с собой поделать не могу. Я так решил. Мой груз уже на твоей "Марелле".
– Кстати, рыжуля, – обратился он ко мне, – знаешь, почему она до сих пор "Марелла"? Твоему капитану наша красотка так в душу запала, – он коротко заржал, остальные тихонько поддержали.
"Опять эта Марелла!"
– Моя жена пойдёт со мной. Ты слышишь, Брол? Или я брошу "Мареллу" прямо тут, в порту.
"Ради меня? Целую шхуну? Он сошёл с ума?"
