что я хочу, чтобы он так думал.
– Но зачем?! Это безумие, Ирен! Ты отказалась компрометировать себя ради весьма реального романа с королем Богемии. Но принц Уэльский…
– С принцем Уэльским мне придется идти на уловки: подкармливать его тщеславие и аппетит, не жертвуя при этом собственной добродетелью. Помнишь, как несколько лет назад принц случайно подслушал беседу об убийстве по новой телефонной установке сэра Уильяма Гильберта – той, что передавала звук прямо с театральной сцены к драматургу домой?
– Конечно, ты была приглашена к нему на ужин вместе с другими исполнителями. Я тогда не смогла сопровождать тебя и теперь ужасно об этом жалею. Ты поняла, что принц оказался свидетелем разговора об убийстве хористки ее высокопоставленным любовником, и применила гипноз, которому научилась в Штатах, где, похоже, сплошь и рядом преподают способы выведывания секретной информации у будущих королей. Не могу сказать, что одобряю сам факт гипноза наследника короны, но…
– Я приказала Берти забыть обо всем, что он мне рассказал, а также внедрила в его сознание одну мысль, которую он не сможет забыть, даже когда чары гипноза рассеются.
– И что это за мысль? Мир во всем мире?
– Нет. Я заставила его поверить, что он получил желаемое в отношении меня, однако при этом мы договорились больше никогда не встречаться подобным образом.
– Ирен! Ты дала ему понять, что с тобой он добился своего? Но зачем?
– Потому что он не в силах устоять перед искушением использовать свою власть, чтобы получить любую женщину, которая придется ему по вкусу. Меня же, с моего позволения, он считает завоеванной территорией и потому оставит в покое до конца дней моих. Так устроены принцы.
– Но твоя репутация! Барон наверняка подумал…
– Если барон так подумал, то придал этому не больше значения, чем отношениям принца с Сарой Бернар или его визитам к герцогине Саган.
– Или к двум безымянным девушкам в том доме свиданий, – добавила я, вздрогнув, но не от упоминания о недавних смертях, а от распущенности, ставшей предметом нашего с Ирен разговора.
– Во многих домах свиданий, Нелл. Альберт Эдуард не особо разборчив. Что горничная, что графиня, что оперная дива – ему все равно.
– Но как ты можешь смириться с тем, что о тебе думают всякие гадости?
– Такой метод избавляет меня от необходимости напрямую отвергнуть человека, который однажды станет королем. Мне достаточно навести его на определенную мысль и мило улыбнуться. И все! Не сомневаюсь, многие из тех женщин, кого принц осчастливил своим ночным визитом, пожелали бы освоить мой метод.
– А что говорят их мужья – ведь среди них есть замужние дамы?
– Многие из них действительно замужем. Но у супругов связаны руки: для мужчины считается привилегией, если будущий король воспылает страстью к его жене.
– Какой вздор! А как же
