или это все-таки был кошмар? Через какое-то время шум лопаты утих, Элизабет почувствовала, что ее мучения подходят к концу, – тревога совсем рассеялась, когда незнакомец громко сказал:
– Осторожно, я открываю.
Последовал продолжительный треск, гвозди поддались один за другим. Внезапно Элизабет ослепил свет фонаря. Она наконец вдохнула полной грудью. Над головой простиралось мирное ночное небо.
Чья-то рука схватила ее и помогла подняться. Элизабет ощутила ужасную боль во всем теле, тупую и глубокую, приглушенную до этого приступом паники. Ей казалось, что все конечности одеревенели и вот-вот треснут при малейшем движении. Стараясь не шевелиться, Элизабет пыталась привыкнуть к свету, постепенно открывая глаза. Она обратилась к стоящему перед ней силуэту:
– Я искренне благодарна вам, мистер. Не знаю, как вы догадались, что меня похоронили заживо. Я… я должна рассказать всё родителям, умоляю вас, отведите меня к ближайшему телеграфу, мне нужно срочно их предупредить! – взволнованно проговорила Элизабет, пытаясь забыть обо всем, что пришлось пережить.
Нужно действовать. Немедленно.
– Боюсь, это невозможно, – серьезно ответил ей мужчина.
Элизабет изумленно вытаращила глаза. Только сейчас она заметила яму, где ее закопали, оторванную гробовую крышку, деревянную лесенку, приставленную к краю могилы, и лопату, торчащую из кучи сырой земли.
Незнакомец тоже постепенно приобрел черты по мере того, как глаза Элизабет привыкли к слабому свету фонаря. На вид ему было лет сорок, одет в типичный темный костюм. Но в остальном его наряд сильно отличался от обыкновенной одежды горожан: широкое черное пальто со свисающими рукавами и капюшоном скорее напоминало плащ, пышные складки которого скреплялись на плече серебряной застежкой. Угловатое лицо венчала шапка густых каштановых с легкой проседью волос, обрамлявших длинными прядями скулы.
От него сильно пахло одеколоном. Слишком сильно. Смешавшись с запахом сырой земли, этот аромат ударил Элизабет в голову. Девушке казалось, что запахи давят на нее со всех сторон. Может, ее чувства обострились после того, как она воскресла? Она не знала, но сейчас были дела поважнее.
– Послушайте, мистер, я вам действительно благодарна, – твердо заявила девушка, – но я должна предупредить родных. Я уверена, моя семья непременно вас как-нибудь вознаградит!
– Увы, – печально продолжил ее собеседник, – боюсь, что всё гораздо сложнее, чем вы предполагаете.
– Это еще почему? – удивилась смущенная Элизабет.
– Да вечно одно и то же, – вздохнул он. – Итак, если позволите, постараюсь объяснить вам всё покороче. У нас будет еще много времени об этом потолковать.
Элизабет попыталась медленно выпрямиться, стараясь не беспокоить ноющие суставы. Девушка не скрывала злости на этого подозрительного человека. С демонстративным недовольством на лице она сухо ответила:
– Говорите.
