меня поцеловать, сколько эта невыносимая сладковато-горькая вонь заставила отпрянуть с такой силой, что я сумела освободиться из душных объятий. Но поразили меня не столько внешний вид и грубость, а какое-то безумное выражение фиолетовых глаз. Что-то с принцем было явно не так.
– Думаешь, я не найду на тебя управу? – крикнул он. – Мне надоело быть посмешищем! Я просто вырву тебе когти, киска, как и обещал. Будешь знать, как царапаться, и кто в доме хозяин! Уверен, тебе понравится… со временем, – он нехорошо усмехнулся.
– Не смей больше ко мне приближаться! – прошипела сквозь зубы, вкладывая все отвращение и злость в эту фразу.
Круто развернувшись, направилась было к выходу, и остолбенела. Прямо передо мной стоял Верд Аллакири.
Глава 40
Оказавшись в академии, быстро принял душ и привёл себя в порядок, с удовольствием сменив форму на обычную одежду. Усмехнулся, глядя на доставленные чемоданы с вещами. Слуги, конечно, расстарались, только вот теперь они, пожалуй, здесь ни к чему. Медлить и выжидать не стал, даже несмотря на опасения не совладать со своим зверем. Казалось, я скорее озверею, если сейчас же не пойду к ней и не зацелую всю с ног до головы.
Кстати, я не раз вспоминал Первую ночь и наше короткое прощание. В обоих случаях Льяра была так близко, и вся в моих руках в прямом смысле, но мой волк вёл себя тихо-тихо, будто его и нет вовсе. Может, не зря столько талдычат о важности серьёзных отношений для оборотников? К слову, здесь я всегда считал себя исключением из правила. Но вдруг я ошибся?
Решено!
Больше не раздумывая, направился к Оэльрио.
Проходя фойе «земляничного» яруса, невольно принюхался. В нужной мне ветви мягко мерцали грибы-светильники, за окном сгустились синие сумерки. Довольно поздно. Вдруг она уже легла? И что тогда делать? Будить или ждать до утра? Из писем я знал, домой на выходные любимая не переносится, и в том, что она у себя, не сомневался. Но меня ждала неожиданность в виде запертой двери. На стук никто не ответил, немного помявшись, я понял, что просто обязан проверить. Слегка отпустив эмпатию, ощутил, внутри все же кто-то есть. Не знаю, что на меня нашло, но, похоже, зверь-таки подкараулил момент душевного смятения и, в который уже раз, подтолкнул на безумный поступок. Я вошёл в тени, чтобы выйти по ту сторону.
Внутри царил полумрак, нарушаемый тусклым светом грибов-светильников, которых оказалось неожиданно много. На столе остатки ужина. На одной из кроватей жарко целуется парочка, а в комнате так и витает запах вожделения, который на миг оглушил, едва не заставив зарычать. Только секунду спустя до меня дошло, что Льяры здесь нет. Я был почти готов к новому переходу, когда девушка меня заметила. Она коротко взвизгнула, и парень тотчас обернулся. Я успел увидеть на затылке татуировку, похожую на мою. Бедняга!
Оборотник совсем недолго меня разглядывал, но вместо того, чтобы возмутиться или просто послать, вдруг с восторгом воскликнул:
– Великая Мать! Я вижу Верда Аллакири!
Нет!
