тяжело вздохнула и хитро на меня посмотрела:
– Зато ты доказала, что можешь снять любого.
– О да! – я расхохоталась, прикрывая глаза от солнца ладонью. – Насчет любого в самую точку.
Анька промолчала, но чувствовалось, что зреет в ней какая-то мысль. Как показывает практика, Анькины мысли имеют свойства неприятные и для меня несут негативные последствия, а потому я напряглась. Помогать подруге и спрашивать, в чем же дело, не собиралась, но поглядывала на нее искоса и нервно кусала губы.
А вокруг суетились люди, даже не подозревая о наших метаниях. Периодически слышно было, как местные жители зазывают прокатиться на банане и таблетке – специальных аттракционах для самоубийц, мимо регулярно курсировали продавцы кукурузы и пирожков – по жаре в +32 самое то для перекуса. Да и вообще пляж Анапы словно создан для тех, кто не очень хочет жить и ищет способ самоубиться. Приезжаешь на пляж и вот тебе полное раздолье: хочешь – с таблетки вылетаешь, хочешь – травишься беляшами, вот только утопиться тяжело – до глубины далеко. Пока дойдешь, передумаешь.
– В чем ты сегодня в клуб пойдешь? – максимально равнодушно уточнила Анюта. Такое равнодушие ее буйному характеру не было свойственно, и я понимающе хмыкнула.
– Хорошая попытка, Аня. Я туда не собираюсь.
– Сегодня?
– Ни сегодня, ни когда-либо еще. Вчерашний эксперимент не удался.
– В смысле: не удался! – Анька закричала так громко, что несколько людей неподалеку оглянулись на нас. Истеричка – это призвание. Надо же, даже шум волн перекричала. – Ты зажималась с классным парнем и считаешь это неудачей? Что с тобой не так?
– Дай-ка подумать, – я перевернулась на живот. – Может быть, возраст этого самого парня? Даже курортный роман должен быть комфортным, не находишь?
– Что ты станешь вспоминать в старости, Лилька? Какой вкусный чай умеешь заваривать? Так при деменции будет не до чая. Я ж не говорю тебе переспать с ротой солдат для полноты ощущений, но ты же действительно понравилась этому Тимуру. Давай сходим в клуб, может быть, он и сегодня будет там.
– Конечно, будет. В его возрасте это нормально – каждый вечер проводить в клубе. Но в моем возрасте уже нормально ложиться в 11 вечера и не есть после шести. Как видишь, наши нормальности не сходятся.
– Ты зациклена на своем возрасте! Можно же просто пообщаться.
– Можно. Вот пусть кто-то другой и общается, – отрезала я и поднялась с полотенца. – Ты даже позагорать нормально не даешь! Думай о своих малолетках, а я пойду домой.
– Ну конечно, – Аня села и обхватила колени руками. – Когда Лилечка не знает, что ответить, она всегда убегает, ведь так?
Я раздраженно схватила полотенце. Самое обидное, что она ведь права. Мне действительно ее слова не нравятся, и из-за этого не хватает сил остаться, но зачем об этом напоминать? В клуб я не пойду – решение окончательное и обжалованию не подлежит!
– Я замужняя женщина, – прошипела я, на каждое слово встряхивая полотенце. Анюту
