значимыми Другими; неустойчивость реальности, интернализируемой[9] индивидом в процессе вторичной социализации, по сравнению с устойчивостью «базисного мира», присвоенного в детстве. Граница между первичной и вторичной социализацией определяется тем, сформирован или нет в сознании индивида обобщенный образ Другого и всего, что его сопровождает.
Несмотря на то, что первичная социализация описывается Бергером и Лукманом в первую очередь как период детства, они не проводят жесткую границу по возрастному критерию, делая акцент на его качественном содержании. Мы считаем данное замечание существенным для дальнейшего понимания хотя и относительно условных, но границ между первичной и вторичной ЭС.
В разрабатываемом нами подходе в качестве критериев дифференциации форм первичной и вторичной ЭС принимаются следующие: 1) ведущая роль значимых Других и 2) устойчивость конструируемой картины мира экономических отношений в процессе вторичной ЭС по сравнению с первичной ЭС. При этом мы считаем, что в концепции Бергера и Лукмана роль посредников первичной социализации («значимых Других») явно завышена. С нашей точки зрения, сохраняя высокую важность последних, следует говорить об их приоритете как посредников, но не об абсолютном доминировании, принимая при этом возможность проявления самим субъектом первичной ЭС активности, самостоятельности в процессе интернализации[10] им экономических знаний, норм, ценностей, моделей поведения и т. п.
Вторичная социализация в концепции вышеупомянутых авторов представляет собой интернализацию институциональных и институционально обоснованных «подмиров», которые представляют собой частичные реальности, характеризующиеся нормативными, эмоциональными и когнитивными компонентами (Berger, Luckmann, 1966). По их мнению, всё, что присвоено в процессе первичной социализации, выступает основой вторичной социализации и придает ей специфичный характер и направленность. Данная мысль отражена и в системном подходе, в рамках которого качества, свойства личности, сформированные на одной стадии социализации, становятся детерминантами на следующей стадии (Ломов, 1984). Аналогичные взгляды высказывают и современные исследователи ЭС (Миронова, 2013; Тараданов и др., 2022; Perez-Felkner, 2013; Preves, Mortimer, 2013).
Таким образом, выделяя вторичную ЭС, согласимся с тем, что присвоенное на этапе первичной ЭС является основой для вторичной ЭС, а многообразие вариантов вторичной ЭС в большинстве своем обусловлено наличием разных вариантов первичной ЭС.
Отметим, что, разделяя представления о дифференциации и взаимосвязи процессов первичной и вторичной социализации, специалисты в области политической социализации (Е. Б. Шестопал, Л. Я. Гозман, Ю. А. Левада и др.) также отмечают специфику каждого из двух процессов, которая не позволяет им делать перенос выявленных закономерностей о факторах, механизмах, содержании первичной политической социализации на функционирование вторичной политической
В трактовке интернализации П. Бергером и Т. Лукманом подчеркивается субъективная значимость того, что интернализуется индивидом и становится впоследствии основой его самоидентификации, поведения и т. п. Именно эта значимость присваиваемой социальной реальности, конструируемой значимыми Другими, по нашему мнению, является ключевым дифференцирующим признаком процессов интернализации в концепции данных авторов, по сравнению с интериоризацией. В последнем случае разными исследователями акцент делается на усвоении знаний, опыта, элементов культуры в процессе социального развития личности.
Используя термин «интернализация», заметим, что в его понимании мы в большей степени разделяем взгляды А. В. Серого, который считает, что интернализация – это не только сознательное и активное восприятие социальных явлений и объектов, но и активное воспроизводство в своей деятельности принятых на определенном смысловом уровне норм и ценностей (см.: Серый, 2002). С нашей точки зрения, интернализация предполагает не только и не столько восприятие, сколько присвоение воспринимаемой социальной реальности.
