которые отправила правнучкам английская королева Виктория, доставали редко, только по праздникам.
Мало кто догадывался, проходя мимо дворца, что четыре сестры, дочери самого́ императора Николая II, живут просто, скромно и размеренно. Уже в этом – их необычность. Но это – только начало.
Однажды на море
Устроившись в широком мягком кресле, княжна Мария читала «Мещанина во дворянстве» Мольера. Рядом стояла ваза, доверху наполненная овсяным печеньем, которым она неспешно закусывала. Вокруг, за бортом, – плескались волны и звучал весёлый смех. Лето! Солнце! Ливадия! Любимая солнечная Ливадия и яхта «Штандарт». Вот она, самая настоящая, самая лучшая жизнь.
На роликах вихрем промчались сёстры – Татьяна, а за ней Настася. Гладкая деревянная палуба как нельзя лучше позволяла разогнаться. На таком чудесном приспособлении – лети-не-хочу, только успевай вовремя тормозить. «Да уж… – подумала Маша, – а мне и здесь хорошо, в уголке. Так тепло, так уютно. И книга интересная. Печенье вкусное. Что ещё надо? Пока что, пожалуй, достаточно. А вот когда вырасту, выйду замуж. И, надеюсь, рожу двадцать детей. Конечно, так и будет. Вот счастье-то…»
– О-о-оп! – вновь промчалась Настася.
А за ней Татьяна.
Спускалась тёплая крымская ночь, наполненная ароматами южных цветов. В небе появились первые бледные звёзды, и строчки книги стали неразличимы…
– Мои дорогие, пора спать… – выглянула на палубу Мама́. – Завтра мы встанем пораньше. В шлюпках, вместе с офицерами, поплывём на берег. Будем собирать на лужайках цветы.
– Ура! – дружно обрадовались сёстры. – Ещё возьмём с собой бадминтон!
И только Настя нахмурилась.
– Что-о-о? Спа-а-ать? – протянула недовольно.
И как гром грянуло:
– Не хочу! Нет-нет-нет!
И разогналась в другой конец. Вжух! Только волосы мелькнули.
– Анастасия!
Маша знала, что, скорее всего, всё закончится как обычно. Младшая сестра будет кричать и дрыгать ногами, пока её будут укладывать спать. В тесной каюте так скучно… вот если бы не спать до утра и встретить рассвет!
Но, вопреки обыкновению, сделав на роликах ещё один круг (раз – туда, два – обратно), она стала послушно снимать ролики, а потом подбежала к Маше.
– Что читаешь?
– Мольера… знаешь, пьеса… такая смешная.
– Как здо́рово! – загорелись глаза девочки. – Раз смешная – непременно поставим. Пьеса – для театра! Её же нельзя читать! Ай-яй… только играть. На то и пьеса. Ладно, так и быть. Буду режиссёром.
– Швыбзик, Машка, где вы? Младшая пара, ау!
– Да идём… – вздохнула Мария, почему-то ощутив себя одинокой.
Наверное, жалко стало лучезарный день, который закончился так быстро. И чего-то ещё неведомого – тоже жаль. Но грусть была светлая, нежная.
