которой у меня внутри всё сжимается. Надвигается на меня, предварительно прикрыв за собой дверь подсобки. Отрезал нас от Тани и своей спутницы. И отрезал мне все пути отступления, загоняя в угол.
Смотрит так, как умеет только он, словно на мне совсем нет одежды. Ощупывает взглядом лицо, спускается ниже к моей быстро вздымающейся от частого дыхания груди, скользит вниз по бёдрам и возвращается обратно к лицу. Большой опасный хищник. А я его жертва. Вот что вижу в его взгляде. И это лишь вопрос времени, когда он решит на меня напасть и растерзать.
– Выйди отсюда. Тут везде камеры, мне не нужны проблемы на работе, – говорю, пятясь в глубь склада.
– Дорожишь работой? Сколько здесь платят? Тысяч семьдесят? – интересуется Мир, не переставая на меня пялиться.
Он засунул руки в карманы джинсов, склонив голову набок, и выглядит крайне расслабленным. Его не волнуют мои угрозы. Он наш клиент, а клиент всегда прав. Хозяин положения.
– Ты такими суммами лишь подтираешься, зачем тебе знать? Хочешь к нам на полставки?
– Может, ты хочешь заработать другим способом? Как в тот раз? – скалится. – Я плачу.
Ему нравится моя реакция. Он меня не трогает, давит морально. У этого парня просто ужасная энергетика. Сын сатаны, не иначе. Эта милая женщина за дверью не может быть его матерью!
Я еле держусь, чтобы не поёжиться.
А ещё некстати вспоминаю, что он видел меня голой!
– Я больше не девственница! – почти кричу, и мне всё равно, что кто-то это услышит. – Можешь спросить у Саши.
– Жаль. Ты боишься меня? – интересуется Мирон и делает несколько шагов вперёд.
Нависает надо мной, потому что мне некуда больше пятиться. Лопатки прижимаются к стеллажу, на котором лежат вещи. Я всё ещё часто дышу и облизываю ставшие сухими губы. Взгляд Мира режет по ним.
– Не боюсь.
Между нами чуть ли не искрит от напряжения, волоски на коже встают дыбом. Мирон подаётся вперед, и мне кажется, что ещё немного и он поцелует меня.
Его лицо напротив моего в нескольких жалких сантиметрах. Сжимаю и разжимаю ладонь. Если он меня поцелует, я ему врежу. Отвечаю!
Мирон смотрит прямо мне в глаза и придвигается ещё ближе.
– Врёшь, – цедит он тихо, а потом неожиданно хрипло приказывает: – Оближи губы.
Не знаю зачем, но я слушаюсь. Высовываю кончик языка и как под гипнозом прохожусь им по нижней губе.
– Хорошая девочка, – сипло хвалит Мирон и резко отстраняется.
Лишает меня своего запаха и энергетики. Дезориентированно хлопаю ресницами, смотря в его прямую, обтянутую чёрной футболкой спину до тех пор, пока она не скрывается за дверью, ведущей в зал.
Только тогда я с шумом выдыхаю и опускаю руку к низу живота, который буквально пылает, наливаясь тяжестью. Между ног тянет и пульсирует, а моё белье насквозь промокло, доставляя мне жуткий дискомфорт. Приходится несколько раз напрячь бёдра.
– И что это сейчас было? – недоуменно
