видно.
Говоров посветил себе под ноги – в пыли отчетливо отпечатались ботинки техника. И ромбовидный след костыля. Дорожка следов оказалась единственной и вела внутрь. «Он здесь».
– Нафига ты дальше-то пошел? – крикнул Говоров и пробормотал себе под нос: – Никакой техники безопасности, паразит, не соблюдает.
Сняв с руки небольшую, размером с пуговицу, пластину, активировал разведбота. Коснувшись пола, аппарат выдвинул антенны и визиры, выставил крохотные ножки и засеменил перед человеком. Отойдя на пару метров вглубь помещения, замер – отсканировал пространство и дал зеленый маячок – можно двигаться. Говоров, вздохнув, направился внутрь.
Здесь было пыльно, но уже не так, как снаружи. Следы Трофимова то появлялись, то исчезали на абсолютно гладкой поверхности. «Интересно, что это?» – то, что перед ним – не природное явление, сомнений оставалось все меньше: внутри проступали силуэты какого-то оборудования. Пару раз Говоров споткнулся о выступающие направляющие, натыкался на метровые катушки с чем-то белым, возможно – проводами.
Бот вел его к стене, соединявшей этот купол с соседним – там отчетливо проступал проход. Именно из него послышался шорох.
Говоров застыл, отвел фонарик в сторону, вглядываясь. Светлый силуэт мелькнул и пропал.
– Жека?
Шелест в динамиках. Разведбот просканировал пустоту, выдав на монитор коммуникатора мутную тень в центре – кто-то или что-то двигалось сюда. Говоров уже потянулся за оружием, когда в динамиках, наконец, отчетливо послышалось шипение и голос:
– Саня! Иди сюда, говорю!
– Трофимов, я тебя почти пристрелил! – Говоров перешагнул через разведбота и направился к товарищу. Крошечный красный огонек повис, не замеченный.
– Иди сюда, говорю. Я тут тако-ое нашел! Ты точно обалдеешь, – Трофимов развернулся и, прихрамывая, направился назад.
– Ты хромаешь, я с собой ремкомплект взял.
Жека отмахнулся:
– Ерунда, я подлатал… Ты знаешь, я как жахнулся сюда, сразу вспомнил фотки, которые миссия «Прометей» добыла – эти не то стрекозиные глаза, не то сооружения. Вспомнил, как ты бесился из-за статьи… как там его…
– Филатова… – это был научный оппонент Говорова.
Он считал, что космическая археология – ересь, едва ли достойная называться наукой. Потому что археология предполагает изучение исторического прошлого объектов, у которых это самое историческое прошлое есть. А какое историческое прошлое у каменюки, даже болтающейся где-то в космосе? Космическая археология в его статье – это «обычная планетология, приправленная пафосом и несостоявшимися амбициями неудачников, грезящих о всемирной славе первооткрывателей».
Даже сейчас, едва вспомнив содержание статьи, Говорова передернуло, а в груди расползалось едко-горячее пятно.
– О, Филатов… Точняк. Так вот, я пока падал, заметил, что сооружения
