они очень громко тикают. Это я так, скорее по привычке.
– Понятно, – протянула Наташа, просто чтобы занять паузу, подняла взгляд на дверцу в потолке, – а эта дверь куда ведёт?
– На горище.
– Куда?
– Горище. Ну, чердак. Там голуби живут. Так что не удивляйтесь, когда услышите шорохи. Если будут сильно надоедать, закройте снаружи слуховое окно. Немного погалдят и найдут себе другое пристанище.
– Вы их специально, что ли, разводите? – наугад предположила Наташа.
– Мама разводила. Ну что вы так удивляетесь? На вкус почти как курица. Правда, мясо тёмное и жёсткое.
Наташа хмыкнула.
– Птица мира.
– В Старолисовской это нормальное явление. Я только за пределами деревни узнала, что не все едят голубей и крапиву.
Наташа снова вернулась на кухню и, отодвинув деревянный табурет, села за стол. Мира не торопила её, почувствовала, что пришёл момент принять решение, и безмолвно наблюдала. Ситцевые короткие шторки качались на ветру, ветер доносил запахи свежей травы и чуть сладковатые медовые ароматы. Наташа расправила ладонями тканевую скатерть и снова оглядела комнату. К противоположной стене прижался старый, крашенный зелёной эмалью холодильник. У её бабушки был похожий, правда, это чудо саратовского завода обитало в сарае и использовалось как шкаф для хранения всякой мелочевки, которую жалко выбросить. Больше всего Наташе нравилась блестящая щелкающая ручка. Этот холодильник явно работал и выглядел хорошо за счёт яркой жизнерадостной расцветки. Похоже, она не просто сбежала в деревню, а очутилась в прошлом.
Только сейчас она обратила внимание, что полки и стеллаж заполнены разными баночками, жестяными и стеклянными, а свисающие с потолка пучки трав настоящие, а не бутафорские.
Предупреждая вопрос, Мира грустно улыбнулась.
– Мама делала чаи. Сама собирала и сушила травы, ягоды, фрукты и смешивала с заваркой. Очень вкусные чаи, за ними даже из города приезжали, мамы нет уже больше года. Тринадцать месяцев, если точнее. Меня не было рядом, когда она умерла. Сосед говорит, в тот день она была не в себе, бредила, всё просила какую-то кость, – она тряхнула головой, сжала губы, удерживая подступившие слезы. – Я уехала через год после окончания школы. Давно уже не живу в Старолисовской.
Наташа сцепила пальцы, отвернулась к окну. Вроде как требовалось выразить соболезнования, но как это делается, она не представляла, а потому ухватилась за последнюю фразу.
– Так и думала, что вы не деревенская.
Мира скептически вздернула смоляную бровь.
– Как и вы, – её взгляд задержался на кулоне из чёрного турмалина, скользнул по укороченным белым брюкам, остановился на высоких каблуках босоножек. – Сапоги резиновые взяли?
– Зачем?
– При сильных дождях дорогу размывает, вы на своей машинке точно увязнете. В деревню придётся ходить пешком. Если вдруг отключат свет, какое-то время не будет воды. На этот случай за домом есть
