транспортного движения по реке Москве оживляло промышленность края, втягивало его в это торговое движение и обогащало казну местного князя торговыми пошлинами». Экономические последствия географического положения Москвы давали великому князю обильные материальные средства, а его генеалогическое положение в ряду потомков Всеволода III – «указывало» ему, как всего выгоднее пустить их в оборот. Представитель одной из младших линий Всеволодова потомства, он «не мог питать надежды дожить до старшинства и по очереди занять старший великокняжеский стол», оказывался «наиболее бесправным князем среди родичей». Обездоленный князь, «не имея опоры в обычаях и преданиях старины», вырабатывает «своеобразную политику»: московские князья «раньше и решительнее других сходят с привычной колеи княжеских отношений, ищут новых путей, не задумываясь над старинными счетами, над политическими преданиями и приличиями».
Так выясняются у В. О. Ключевского основные причины, которые сделали Москву и ее князей великой исторической силой: разрушая старые традиции, эта сила пошла против преобладавшего движения северной жизни к дроблению и начала «обратное дело» собирания частей верхневолжской Руси в новое целое.
Это «новое дело» не опиралось, по представлению Ключевского, ни на какую историческую традицию, а потому могло лишь очень постепенно и поздно получить общее национально-политическое значение. Первая его стадия – расширение территории московских владений – скупкой чужих земель, их насильственным захватом, иногда «дипломатическим захватом с помощью Орды», служебным договором с удельным князем, наконец, захватом колонизационным – расселением из московских владений за Волгу. Образцовый правитель-хозяин – московский князь – умеет не только приобретать, но и сохранять свои приобретения и налаживать в них порядок. Второй момент – приобретение великокняжеского влияния: сила Москвы и ее ловкая политика дают Великороссии отдых от внешних тревог и ко времени Донского сообщают московскому князю значение «национального вождя Северной Руси в борьбе с внешними врагами». Это значение поддержано перенесением в Москву митрополичьей кафедры: многозначительный факт этот произошел, по Ключевскому, довольно случайно, в связи опять-таки с географическим положением Москвы: через нее лежал путь митрополита из Владимира в юго-западные епархии; митрополит Петр часто бывал тут, подружился с Иваном Калитой, тут и умер: эта «случайность» стала заветом для дальнейших митрополитов. Все это обусловливало «территориальный и национальный рост Московского княжества», которое «вбирало в себя разъединенные части Русской земли» и, поглощая другие русские княжества, превратилось в национальное Русское государство.
Параллельно этому процессу нарастал и другой – «политический подъем» одного из московских князей, которому, как старшему в московской княжеской семье и, в то же время великому
