по лбу. – Запись телефона на листке сделана примерно четыре дня назад.
– Как раз в тот момент, когда Пивоварова потеряла телефон!
– Ага! Или его у неё украли!
Глава 3
Евгения стояла возле зеркала и рассматривала себя со всех сторон. Её не обманывало отражение, несмотря на отсутствие очков, она заметила несколько седых волосков на висках, и наметившиеся две вертикальные линии над переносицей. Всего тридцать семь – рановато для седины, да и со складками надо что-то решать, пока не образовалась безвозвратная глубина. Ничего современная косметология способна на многое! Конечно, не хотелось бы встать в общий строй дам с одинаково надутыми губами, скулами и подбородками. Некоторые её подруги и знакомые, перебарщивая с уколами и процедурами, становились похожими друг на друга, словно выходили не из салона красоты, а из инкубатора.
«Надо найти своего мастера и обращаться только к нему. Это должен быть мужчина, – Оленичева улыбнулась своим мыслям. – Мужчины более профессиональны в вопросах эстетических процедур. Они чувствуют красоту на подсознательном уровне».
Она пригладила непослушные волосы и прислушалась к звяканью посуды на кухне – мать накрывала на стол.
– Евгения ты забрала из починки мой телефон? – Полина Игоревна продолжала громыхать тарелками.
– Забрала, – не поворачивая головы, громко ответила Оленичева и усмехнулась. Иногда мать использовала давно вышедшие из обихода слова вроде – «починка», «бдеть» или относительно женщин иногда всплывало определение «бедовая». – Только твой аппарат ремонту не подлежит, ты намертво утопила его в тазу!
– Я же не специально!
– Понимаю, только новый аппарат надо покупать. После обеда поедем по магазинам!
– Какая жалость, – снова донеслось из кухни. – Придётся восстанавливать все номера! Может СИМ карта сохранилась?
– В салоне сказали, что телефон и его содержимое реанимации не подлежат!
– Меня, наверное, все потеряли!
– Ну, кто мама, все? Я же здесь!
– Женя помоги мне, – голос матери звучал ещё молодо и звонко. Полина Игоревна когда-то прекрасно пела и слыла одной из первых столичных красавиц. Время поработало над внешностью – словно мелкой рыболовной сетью покрыло морщинками лицо и состарило тело, но не тронуло голос.
– Иду! – Оленичева, не отрываясь от зеркала, вытянула шею и провела тыльными сторонами ладоней от ключиц до подбородка. – Мы не ждём гостей, а ты сервируешь стол, словно на приём, – с этими словами Женя появилась на кухне.
– Распущенность начинается с мелочей, – строго парировала мать. – Сначала семья, принимая пищу, обходится без салфеток, потом не замечает пятен от кофе на скатерти, а заканчивается всё тем, что кому-то становится лень делать маникюр и закрашивать седину.
– Какая длинная цепочка действий и бездействий ведёт к распаду и самоуничтожению! – Оленичева младшая вскинула
