сидел бледный, как полотно. Тогда, в 1951, чтобы на него не пала тень, он помчался в Грузию и утопил Тбилиси в крови. Десятки людей были уничтожены, сотни репрессированы. Сегодня Сталин снова вспомнил про позабытое мингрельское дело. Может, Сталин специально под Берию тот заговор готовил, да что-то помешало ему клещами до Лаврентия дотянуться. А сколько невинных пострадало – не перечесть! – но это владыку не беспокоило – сотней больше, сотней меньше, бабы еще нарожают!
– Товарищ Сталин! – произнес Хрущев. – Я пью «Манавицвани». Очень достойное вино, попробуйте!
Председатель правительства громко чокнулся с ним и выпил.
– Мировое! – оценил он. – А эти кислятиной давятся!
– С вашей помощью я стал в винах понимать. «Манавицвани» и «Оджалеши» мои самые любимые, – блеснул эрудицией Никита Сергеевич.
– Губа не дура! – ухмыльнулся вождь.
– За нашего любимого товарища Сталина! Многих вам лет жизни и богатырского здоровья! – провозгласил Маленков.
Опять все встали и потянулись рюмками к правителю.
– Может, вас бананами угостить? Смотрю, их принести забыли, – проговорил вождь.
Сталин обожал бананы. Министерству торговли было поручено организовать поставку бананов и их продажу в крупных городах.
Когда ваза появилась на столе, гости взяли по банану. Сталин почистил свой и с удовольствием съел:
– Берите, угощайтесь! – кивал он. – О чем еще поговорим, что у нас на повестке дня?
Выручил Булганин:
– Можно анекдот расскажу?
– Валяй!
Булганин уже здорово поддал, он раздвинул перед собой посуду и облокотился на стол:
– Про козу. Одного мужика за плохое поведение выслали на остров. Дали ему там махонькую квартиру на третьем этаже, аккуратненькую такую. Все хорошо на острове, только одна беда – баб нет! Смотрит парень, а все мужики с козами спят. Он прямо ужаснулся: «Как это, с козами?! Нет, это не по мне! – думает. – Я как-нибудь перетерплю!» – и, значит, ходит, мучается. Неделя проходит, другая, месяц, второй, совсем невмоготу ему стало. Отправился парень на базар, купил козу, привел домой, привязал на балконе, и только стал к ней пристраиваться, слышит смех. Он голову поднял – соседи на балконах стоят и смеются. «Вы чего смеетесь? – кричит парень. – Вы тоже коз дерете?!» – «Дерем, – отвечают, – но не таких же страшных!»
Народ попадал со стульев.
– Тонкий юмор, только козу жалко! – смахнул выступившую от смеха слезу Иосиф Виссарионович.
– Почему, товарищ Сталин?
– Потому что ее никто не обласкал, не порадовал!
– Ничего я из вашего дополнения не понял, – сконфуженно проговорил Булганин.
– Вот, послушай, Николай Александрович, – уважительно начал Сталин. Он редко кого называл по имени и отчеству, обычно по фамилии, всегда строго. – В зоопарке звери днем друг другу анекдоты рассказывают, умирают со смеха, один жираф кислый стоит. А ночью, когда все спят, жираф
