потом Венскому относительно раздела ими между собой власти над всем миром, давая им в то же время заметить, что это предложение не может казаться им подозрительным, ибо Россия на деле уже повелительница всего Востока и, кроме этого титула, больше ничего не выигрывает. Без всякого сомнения, этот проект не преминет увлечь их и вызовет между ними войну насмерть, которая вскоре сделается всеобщей вследствие обширных связей и отношений этих двух соперничающих дворов, естественно враждебных друг другу, а равно вследствие того участия, которое по необходимости примут в этой распре все другие европейские дворы.
…Среди этого всеобщего ожесточения к России будут обращаться за помощью то та, то другая из воюющих держав, и после долгого колебания – дабы они успели обессилить друг друга, и, собравшись с силами, она для виду должна будет наконец высказаться за австрийский дом. Пока ее линейные войска будут двигаться по Рейну, она вслед за тем вышлет свои несметные азиатские орды. И лишь только последние углубятся в Германию, как из Азовского моря и Архангельского порта выйдут с такими же ордами два значительных флота под прикрытием вооруженных флотов – черноморского и балтийского. Они внезапно появятся в Средиземном море и океане для высадки этих свирепых кочевых и жадных до добычи народов… которые наводнят Италию, Испанию и Францию; одну часть их жителей истребят, другую уведут в неволю для заселения сибирских пустынь и отнимут у остальных всякую возможность к свержению ига. Все эти диверсии дадут тогда полный простор регулярной армии действовать со всею силой, в полной уверенности в победе и в покорении остальной Европы.
Вряд ли француз ставил перед собой такую задачу, но на самом деле ему удалось обидеть не только русских. Если Петр Великий изображен здесь политическим лунатиком, то Европа предстает в «завещании» в унизительной для себя роли наивной провинциальной простушки.
Рекомендации лже-Петра содержали как конкретные политические указания применительно к отдельным странам, так и общие наставления. Например: «Поддерживать государство в состоянии непрерывной войны для того, чтобы закалить солдата в бою и не давать народу отдыха, удерживая его во всегдашней готовности к выступлению по первому знаку». Или: «Поддерживать в боевой готовности и наращивать флот, настойчиво перенимая опыт у англичан» и т. д.
Как легко заметить из предыдущих глав, эти наставления реформатора, если допустить на минуту, что они в действительности имели место, последователи Петра выполняли без всякой твердости, а уж тем более «религиозной».
Вспомним о полководцах эпохи Елизаветы Петровны, воевавших с пруссаками по принципу «шаг вперед, два шага назад». Берлин то брали, то отдавали без всякой для себя пользы. Вспомним о развращенной после Петра Великого русской гвардии, где каждый из офицеров трогался в путь в сопровождении не менее десятка обозов. Забыв о петровских заветах, гвардия начала специализироваться в куртуазных, а не военных науках. Вспомним о докладах фельдмаршала
