Между прошлым и будущим. Анатолий Алексеевич Гусев

      – Баксов или евро.

      – Ого! – вырвалось у Светы.

      – Ну, вот, – сказала Маша.

      – На самом деле это не так круто.

      – Почему?

      – А содержание конюшни? А корм лошадям? А зарплата конюхам? Всё это денег стоит. И всё это размажь на три года.

      – Почему?

      – Беременность кобылы длиться одиннадцать месяцев, продают двухлеток. А их надо объездить, обучить. Сколько возни? Это не тот бизнес, который приносит доход.

      – Ваш круче? – уточнила Света.

      – Безусловно, – сказал Вячеслав. – Хочу заработать столько денег, чтобы уехать в Таиланд на всю жизнь, сидеть у моря и ничего не делать.

      – Мне бы не понравилось, – сказала Маша. – Как так ничего не делать? С ума сойдёшь от скуки.

      – Ну, почему ничего не делать, Машенька, развлекаться.

      – Надоест.

      – А работа?

      – На работе, как на дороге – всегда что-то происходит.

      – А вы философ, Мария. Но, карета подана.

      И действительно, конюх подъехал на красивых расписных санях с белым узором на синем фоне, запряжённые рыжим конём.

      Вячеслав сел на облучок, взял в руки вожжи. Девушек расположили в кузове на заднем сидении, Тигран сел напротив них за спиной у Вячеслава.

      Сани стронулись с места, и рыжий конь бодрой рысью поскакал в поля. Снежная пыль поднималась из-под копыт, в голубом небе ярко светило январское солнце. Долго сани носились по полям, а седоки наслаждались великолепными зимними пейзажами.

      – Вон он, «ушастый всадник», – Вячеслав показал кнутом направо.

      Из-за леса вынырнул всадник на необыкновенно красивом жеребце игреневой масти. Белый хвост и грива коня картинно развивались по ветру. Всадник, судя по всему молодой парень, скакал в противоположенном направлении. На нём были полушубок, сапоги, треух на голове, лицо скрыто серым шарфом, плётка на правом запястье, в облике его было что-то дикое, степное. Действительно – «ушастый всадник».