с их глаз и принялась уплетать гуляш. Схожу в адресное бюро. Вдруг что-нибудь путевое узнаю.
Глава 5
Мощные грозы в середине лета случались не часто. Даже столица, насколько это был дождливый город, обходилась кратковременными осадками. Вплоть до самых туннелей я ехала по нестерпимой жаре. И тут такое!
Пока я сидела в кафе, дождь лил с бешеной силой. Капли дождя рассекали воздух, разбивали лужи на асфальте и, казалось, стремились пробить крышу.
Мне было жутко, но мужчин в кафе как будто не волновало, что происходит за окном. Они вели беседы, ели, пили. Кто-то пялился в экран телевизора, висевшего над баром в беззвучном режиме. Мелькали картинки, но я не обращала внимания на то, что за программа вещалась в данную минуту. Вместо этого я пыталась добиться немного связи – расхаживала по залу, огибая столы, надеясь словить хоть пару чёрточек. Мужчины, глядя на меня, ухмылялись, но ничего не говорили.
Когда дождь закончился, я немедленно отправилась к своей машине. Температура воздуха опустилась. Я шла, хлюпая по неглубоким лужам, дрожала от холода в своей лёгкой одёжке и проклинала Эсолтон на чем свет стоит. Дёрнул же чёрт сунуться сюда!
Моя машина стояла там, где я её оставила. На всякий случай проверила, целы ли колёса. А то мало ли… Вся моя кожа покрылась мурашками, зубы стучали, кончики пальцев я уже почти не чувствовала. В моей сумке, в багажнике, должна была быть толстовка. Как хорошо, что я вообще додумалась взять что-то тёплое.
Замки в машине не сразу отреагировали на сигнал, я снова нажала «закрыть», а потом «открыть». Сработало. Дверца со стороны руля открылась. Я нагнулась, чтобы потянуть рычажок, открывающий багажник, но увидев на заднем сиденье ноги, замерла, потеряв способность дышать. Но стоп. Шорты оливкового цвета принадлежали моему новому знакомому.
И тут я выпрямилась, закусив губу. Он спал и не слышал ничего. Отлично устроился в моей машине!
Прикрыв дверцу со стороны водителя, я распахнула соседнюю и неистово крикнула:
– Оуэн!
Парень встрепенулся, сел, потёр глаза, а я всё это время стояла, притопывая ногой со скрещенными руками на груди. И про холод вмиг забыла.
– Как ты это объяснишь?
– Прости… э… холодно, чёрт. Может быть, сядем в машину, печку включим, а?
– Угу. Кофе принести?
– А есть?
– Ты издеваешься?
– Послушай, – примирительным тоном говорил Оуэн, – я не хотел взламывать твою машину. Выбора не оставалось. Я не понимаю, что происходит. Мой друг исчез, а в квартире живут другие люди. Некоторое время я бродил по той улице, спрашивал соседей, но начиналась гроза, и нужно было куда-то податься. Вспомнив, что ты назвала Восточную улицу, решил идти сюда. Думал, ты поможешь. У меня в этом городе нет других приятелей. А люди, которых я знал когда-то, тоже исчезли. – Он перевёл дыхание, взлохматил волосы. Кепки на голове не было, и теперь я чётко видела его густую русую шевелюру. – Увидев твою машину, я обрадовался. Стучал в дом, но никто не открыл. Началась гроза, и мне не оставалось ничего, кроме как…
– Влезть
