ты почему опять после себя посуду не помыл? – недовольно спросила его мать, включая воду.
– Ой, мам, там всего одна тарелка! Я чуть позже помою! – обиженно сказал он, потягивая чай, который только что заварил.
– Ты каждый раз так говоришь, а в итоге всегда гора посуды в раковине к вечеру. Я тебе не прислуга. Ты уже не маленький мальчик! Сколько можно на моей шее сидеть? Когда ты себе уже бабу нормальную найдешь? Или к Дашке-какашке своей возвращайся! Хоть и плохенькая, но жена была!
Валентине Романовне совсем не нравилось, что сын поселился у нее. Конечно, она понимала, что у него нет другого выхода, но это никак не умаляло ее недовольства. Еще и денег для него пришлось одалживать! Куда мир катится?
Илья несколько недель жил в своем стареньком доме, то и дело, оттирая плесень со стен, когда однажды к нему-таки заявились коллекторы. Два высоких парня в кожаных куртках, прямо как в девяностые, подкараулили его возле дома. Стали требовать, чтобы он вернул деньги, которые взял в банке. Обещали поставить на счетчик. Вот тогда-то он и трухнул. Нужно было срочно искать варианты. Он не придумал ничего лучше, как продать этот самый дом.
Правда, недвижимость в их городке стоила относительно дешево, да и в таком плачевном состоянии за дом вряд ли он смог бы много выручить, поэтому Илья попросил мать, чтобы она одолжила для него денег у своей хорошей знакомой. Быстренько сделал там косметический ремонт, и нашел покупателей.
Денег за дом едва хватило, чтобы вернуть долги банку. Оставшуюся сумму он отдал матери, чтобы погасить долг ее знакомой, но оставался должен еще где-то полтинник. Поэтому почти всю зарплату отдавал матери, а себе оставлял разве что на обеды на работе.
Он так и работал охранником в том офисе, куда ему помогла устроиться Настя. Как же он злился на нее за то, что она выгнала его из своей уютной квартирки, словно нагадившего не в том углу щенка.
Ему казалось, что он наконец-то встретил родственную душу, а нет – снова нарвался на меркантильную женщину, преследовавшую исключительно свои интересы. И почему ему так не везло?
– Мам, ты же знаешь, что мне больше некуда идти. Не начинай, пожалуйста!
– Начинай, не начинай! А почему я должна молчать? Взрослый мужик, а живет с матерью! Где это видано?
– Ты что тоже меня выгнать хочешь? Тебе потом за сына бомжа не стыдно перед людьми будет? – давил он на жалость.
– Не выгоню я тебя, ты же знаешь! Но будь добр, соблюдай правила в моем доме. Мне тут бардака не нужно!
– Ладно, мам, я буду мыть после себя посуду! – недовольно буркнул он.
– А что ты вообще по жизни делать планируешь? Так и будешь охранником работать? Ты же в своей конторе прошлой больше получал? Пошел бы обратно туда?
– Не пойду я перед Германом кланяться! Пошел он!
– Ну, с такими рассуждениями ты далеко не уедешь. И давно ты барином стал? Кланяться разучился? Когда нужно, можно и поклониться! Или всю жизнь собираешься на мамкиной шее сидеть?
– Тебя что так сильно напрягает мое присутствие,
