толчки уже потеряли постоянную амплитуду, мужчина был на грани.
Девушка улыбнулась, сжимая пальцами простынь, но тут же выгнулась и закричала, потому что загривок вспыхнул болью. Нет, только не это! Эвелин рванулся вперед, выскальзывая из сильных рук, потерянного от чувства нахлынувшего оргазма мужчины, зубы того расцарапали кожу, оставляя некрасивый след, но девочке было плевать. Она уже слетела с кровати и натягивала джинсы, чтобы как можно быстрее убраться из номера отеля.
Эвелин быстрым шагом шла по длинному коридору и терла шею под плотной тканью толстовки, следы от зубов безумно сильно чесались.
Девочка удрученно вздохнула и сделала шаг вперед, стеклянные двери с извивающейся золотистой надписью разъехались в стороны уже готовые выпустить ее из залитого светом холла дорогого отеля в серую ночь и густой туман, ползущий по дорогам.
– Стой! – раздался громкий окрик мужчины, торопливо сбегающего по ступеням, покрытым толстой ковровой дорожкой.
Это было как сигнал к действию, Эвелин вздрогнула и сорвалась на бег, вылетая на сырую улицу. Девочка помчалась вправо, она плохо знала этот район, но была уверена, что так доберется до центра.
Она бежала до тех пор, пока не закололо в боку и дыхание не оборвалось, бедолага не знала, погнался ли за ней ее случайный любовник или нет, у нее не было времени оборачиваться назад или делать остановки, чтобы прислушаться к звукам торопливых шагов за спиной.
Она остановилась только сейчас, измученная длинным забегом, девочка привалилась к холодной стене какого-то дома и закрыла глаза. Ее грудная клетка бурно вздымалась, а воздух со свистом вылетал обратно через плотно сжатые зубы, рука прижималась к боку, который продолжал колоть, а сердце стучало в ненормальном ритме.
Эвелин не чувствовала страха, только усталость и дикое желание скорее попасть домой. От такого чувства, как страх, она избавилась уже давно, еще в одну из своих первых нимфоманских течек, когда начала свое путешествие по постелям, сменяя по трех-четырех партнеров за ночь, чтобы насытить тело и погасить тот жадный огонь, который в ней бушевал в определенные дни каждого сезона в году. Таблетки усмиряли страсть, делали ее едва уловимой, но желание никогда полностью не покидало юное, жадное до ласк тело, поэтому Эвелин выбрала для себя такой путь. Отец называл ее шлюхой, орал и порой бил, когда та возвращалась рано утром домой после горячей, наполненной сексом ночи, но ей было плевать, этот человек давно утратил для нее свой авторитет.
– Вот урод, – пробормотала она, вновь потирая ладонью укушенное место на загривке.
Эвелин добралась до станции метро, указатель на подземку оказался за углом, но эта ночь неожиданно оборвалась на середине, поэтому транспорт уже не работал, а на билет на ночной автобус у нее не было денег. Девушка достала из кармана мелочь, пересчитала, но только в очередной раз убедилась, что на проезд ей не хватит. До дома придется добираться пешком. Это огорчало, но Эвелин
