заботу. В отличии от других архангелов, каких Арриану представилось узреть на Кшатрии, были настроены к нему недружелюбно, но этот архангел был другим: он переживал за него; его огорчало такое состояние ангела. Наверное, в прошлом, у них были родственные связи; наверное, они были близки. Вот только Арриан не помнит ни Габриэля, ни прежнюю жизнь, и он не особо желает говорить с архангелом: не хотел, чтобы тот, как и Элис, всполошил его душу и вызвал эмоции, приносящие боль. Он не может справиться с тем, что испытывает к Элис, а новые эмоции и воспоминания, могут сломать его. Да и как ему признаться в своих грехах? Как сознаться в убийстве ангела? Для Арриана сейчас лучше пойти с Элис.
– Я не стану тебе мешать, я буду недалеко от тебя.
– Ангел, ты должен остаться здесь. Вскоре, твои страдания закончатся, ты вспомнишь прошлую жизнь.
– Если я вспомню, то мои страдания усилятся.
– Ты прав: ты будешь страдать от своих деяниях, но ты вспомнишь, кто ты и кто все те, кто окружают тебя.
– И кто ты, – Арриан дотронулся до её руки.
Исключительная посмотрела на руку ангела. – Её уже нет. – Она убрала свою руку и вышла за дверь.
– Я хочу, чтобы вы рассказали мне всё, что с вами произошло на Кшатрии, – сказал старик.
– Вы знаете, я, пожалуй, соглашусь со смертным: нам сейчас нужно держаться на расстоянии, – начала Мерена, мечтавшая улизнуть от них.
– Ты никуда не выйдешь из этого дома! – грозно осёк её Дэвид.
– Тише, смертный, успокойся, я не собираюсь выходить из этого дома, я удалюсь в другую комнату.
Мерена посмотрела на Пассифея.
– В конце коридора есть комната, я ей не пользуюсь, можешь обосноваться там, – сказал Пассифей.
– Отлично.
Мерена ушла. Присутствующие коса посмотрели на Варро, желая, чтобы тот тоже удалился.
– Я не уверена, что смогу долго сдерживать себя в руках: мне так хочется расправиться с этой ведьмой, – сказала Маэса, сжав кулаки.
– Сейчас не время. Ты слышала Элис: убив её, мы убьём и Селену, – напомнил Древней Дэвид.
– Элис ли? – усмехнулся Саймон. – Это уже не Элис.
– Элис всё ещё внутри… – Дэвид не хотел даже слышать о гибели своей сестры.
– Это и есть Элис, – заговорил Варро. – Исключительная и есть Элис. Сознание Исключительной спало, а, пробудившись, заблокировало ту часть сознания, что бодрствовало, а вместе с ним и воспоминания. Но Исключительная не полностью трансформировалась, поэтому, грань между ними хрупка. Сознание и воспоминания той Элис, что нам знакома, проблёскивают.
– Нет, я уверен, они две разные личности, как Равновесие, – воспринимать слова демона было сложно для Дэвида.
– Хм, глупцы! – усмехнулся демон.
– Глупцы? А тебе откуда это знать? – с явным пренебрежением к демону, спросила Маэса.
– Из всех вас, я больше знаю об Исключительном, – ответил демон.
– И что же ты знаешь? – спросил Пассифей.
