нож одним плавным движением взрезал бы заднюю часть шеи Элтона, а затем скользнул по линии подбородка до сонной артерии…
Элтон помог Кейну выбраться из фургона – с такими предосторожностями, будто тот был сделан из стекла – и проводил его ко входу в медицинский центр.
Монета выпала решкой – почтальон остался невредим.
Поблагодарив своего спасителя, Кейн посмотрел ему вслед. А через несколько минут вышел из вестибюля медицинского центра на улицу – проверить, не вернулся ли фургон, и убедиться, что ему ничто не угрожает. Фургона нигде не было видно.
Гораздо позже тем же вечером Элтон, облаченный по обыкновению в спортивный костюм для бега, вышел из своего любимого гастронома с недоеденным сэндвичем «Рубен»[2] в одной руке и коричневым бумажным пакетом с продуктами в другой. Высокий, чисто выбритый, хорошо одетый мужчина внезапно встал прямо перед ним, преградив ему путь и заставив остановиться в темноте под разбитым уличным фонарем.
Джошуа Кейн наслаждался прохладным вечером, ощущением хорошего костюма и чистой шеи.
– Я еще раз подбросил монетку, – объявил он.
После чего выстрелил Элтону прямо в лицо, быстро нырнул в темный переулок и исчез. Такая быстрая и легкая казнь не доставила Кейну никакого удовольствия. В идеале он хотел бы провести с Элтоном несколько дней, но у него не было на это свободного времени.
Очень много чего предстояло сделать.
Шесть недель спустя. Понедельник
Глава 1
Позади меня в зале суда – ни единого репортера. Ни зевак на скамьях для публики, ни сходящих с ума от волнения родственников. Только я, моя клиентка, прокурор, судья, стенографистка и секретарь. Да, и еще офицер службы безопасности суда, сидящий в углу и втихаря смотрящий игру «Янкиз»[3] на своем смартфоне.
Дело было на Сентер-стрит, 100, в здании уголовного суда Манхэттена, в небольшом зальчике на восьмом этаже.
А больше никого там не было, потому что всем было глубоко насрать. Обвинитель вообще-то не слишком интересовался этим делом, а судья и вовсе потерял к нему всякий интерес, едва только прочитав перечень вменяемых моей подзащитной проступков – хранение наркотиков и принадлежностей для их употребления. Обвинителем был пожизненный сотрудник прокуратуры по имени Норман Фолкс. До пенсии Норму оставалось всего шесть месяцев, и это было хорошо заметно. Верхняя пуговица его рубашки была расстегнута, костюм выглядел так, как будто он купил его еще во времена президентства Рейгана, а единственной чистой деталью его внешности казалась разве что двухдневная щетина на щеках.
Лицо у достопочтенного Кливленда Паркса, председательствующего судьи, походило на сдувшийся воздушный шарик. Он нависал над судейской трибуной, подперев голову рукой.
– Ну и сколько еще прикажете ждать, мистер Фолкс? – саркастическим
Сэндвич «Рубен» – американский гриль-сэндвич из солонины, швейцарского сыра, квашеной капусты и майонеза с кетчупом на ржаном хлебе. (
«Нью-Йорк Янкиз» (
