теперь позвольте мне представить вам девушек.
Имена, данные девушкам в честь Муз-вдохновительниц, запомнить было несложно, и кому какое дело, если Эвтерпу прежде звали Фросей, а Клио – Парашей?
Виталион поцеловал пухленькую хохотушку Талию в щёчку, а высокую фигуристую Уранию – в шею, и для каждой нашёл пару слов, заставивших девушек покраснеть от удовольствия. Павел Алексеевич, видевший, как краснеет и смущается мальчик, скрытый иллюзией красавца, непринуждённо кокетничающего с девицами, с трудом сдерживал улыбку. Поведение юноши наводило на мысль, что слова о получаемом даром удовольствии, если и не были пустым бахвальством, то опыт его был не слишком велик.
– Так кто же из них станет твоей спутницей, Тали, на сегодняшний вечер? – спросила мадам, закончив церемонию представления.
– Они все прелестны, и каждая из них хороша по-своему, – ответил Виталион. – Но Павел Алексеевич пригласил меня сюда, чтобы я узнал, в чём разница между любительницей и профессионалкой. Я надеюсь, что вы сами выберете для меня спутницу на этот вечер.
– Это не в моих правилах, – соблазнительно облизнув губки, словно бы пересохшие от волнения, сказала мадам, – но я сама покажу тебе, в чём разница. Пойдём.
Она протянула юноше руку, но тот сперва поцеловал тонкие пальчики, а потом вложил в руку тяжёлый кошелёк. И только после этого последовал за ней в комнату.
Павел Алексеевич, поманил пальцем Талию, и девушка послушно подошла к нему.
– А ты сумеешь показать мне разницу? – Спросил он, обвивая рукой талию Талии.
– Я попробую, – задорно улыбнулась она.
Проходя по коридору, Павел Алексеевич замедлил шагу перед дверью, из-за которой доносился голоса.
– Нравится? – спросил Виталион.
– Да, очень, – донёсся восхищённый ответ мадмуазели, и Павел Алексеевич мог поклясться, что в нём не было ни грана притворства. Желания жриц любви редко волновали клиентов, и Павел Алексеевич полагал, что самым надёжным афродзиаком для них является золото. И всё же любопытно, что такого придумал юнец…
Больше Павел Алексеевич ничего не услышал, поскольку внезапно наступила тишина. Очевидно, Виталион включил поглотитель звуков, скрытый в одном из перстней, унизывавших его пальцы. Можно было сказать, что этот парень носил на руках половину Версаново.
– А ваш красавчик даром времени не теряет, – хихикнула Талия.
– Да уж, – кисло улыбнулся Павел Алексеевич, решив обдумать возникшую вдруг идею в более подходящей обстановке. – Пожалуй, и нам стоит с него пример, Талочка, а?
Обняв крепче хихикающую девицу, Павел Алексеевич двинулся вместе с ней в спальню, размышляя по дороге, что скажет Мадам, услышав о кольцах Виталиона.
Лепесток 9
Ни боль в пальцах, покрасневших и распухших от ударов линейкой, ни бурчание живота, протестующего против пропущенных обеда и ужина, не беспокоили Арсения так, как слова, брошенные ему Яковом в процессе экзекуции: «Даже не представляю
