что должна была оставить на камне именно Яшку.
– Когда это она сказала?
– После твоего отъезда её вызвали на совет старейшин. Там она во всём созналась.
– И что решили старейшины? – спросил Радх.
Эта мерзавка поставила под угрозу весь табор. Неудивительно, что старейшины собрались так поспешно, да ещё и тайно, иначе девчонки не справлялись бы о Розе.
– Её приговорили к изгнанию, – продолжала Фатха.
Радх снова кивнул. Изгнание из табора было самым суровым наказанием для томалэ, и Роза его заслужила. К тому же щедрое предложение Тали позволяло легко избавиться от неё. А ещё, при этой мысли Радх удивился сам себе, оно давало повод поговорить с Тали и выяснить у него всё о таинственной красавице.
Лепесток 13
Массивные канделябры, протянувшие к потолку белые пальцы свечей, отражались в большом бронзоворамном зеркале, стоящем на столе. В этом же зеркале отражалось чёрное сукно, затягивавшее стол, и лежащую на нём маску с изогнутым клювом. Клюв придавал ей вид устрашающий, но одного взгляды на эту маску, расшитую стеклярусом, было достаточно, чтобы понять, что её владелица обладает в равной мере тонким вкусом и тощим кошельком. Будь она богаче, она позволила бы себе не вороньи перья, а павлиньи с камешками-светлячками. Зеркало отражало и сидевшую за столом женщину. Она относилась к категории дам, чей возраст букашкой в янтаре застыл на тридцати пяти. Морщинки на лбу и около тонких губ свидетельствовали, что нынешнее недовольное выражение лица – не исключение, а правило. Но можно ли быть довольной, если вокруг тебя сплошные идиоты?
Серафина, которую Павел Игнатьин знал как «Мадам», раздражённо стукнула по столу коротким костяным жезлом, который крутила в руках. Жезл был украшен черепом какой-то мелкой пичуги. Чьи-то не слишком умелые руки заляпали его красной, жёлтой и зелёной краской, причём все три цвета состязались между собой за звание самого ядовитого. Мадам купила его в лавке старьёвщика вместе с маской и парочкой других безделушек.
Её раздражала необходимость прибегать к дешёвому фиглярству, но с такими помощниками оно было необходимым.
Помощнички! Серафина презрительно фыркнула, вспомнив, как на глазах у господина Игнатьина налила зелье в миску Шустрого – старого кобеля, едва передвигающего лапы. На следующий день навстречу гостю выбежал молодой пёс, как две капли воды похожий на Шустрого. Потребовалось лишь немного хитрости, чтобы убедить версановца в том, что это Шустрый отведал эликсир молодости. Осталось пообещать угостить эликсиром за помощь в одном не слишком сложном деле, и Павел Игнатьин был у неё в руках.
Увы, уже спустя несколько дней оказалось, что одного «пряника» ему мало. Пришлось прибегнуть к запугиванию, и устроить целое представление, благо её скромный Дар позволял ей работать с иллюзиями.
Да, она была одарённой. Но судьба посмеялась над Серафиной, одарив талантом гениальной танцовщицы и слабеньким, едва заметным Даром. Не будь у неё Дара, она стала бы звездой императорского балета. Будь у неё Дар сильный, Серафина
