туда только одним глазом, но желудок сразу среагировал неприлично громкой трелью, слышной даже сквозь стук колес.
– Ты что же, первый раз в поезде? – сочувственно спросила женщина, пытливо оглядывая меня.
В платье травницы, которое вполне возможно было старше меня, с потертой торбой через плечо я не сильно отличалась от прочих пассажиров третьего класса. Приняв глуповатый вид деревенской простушки, я старательно закивала.
– Первый, тетенька, как есть первый. Махина-то какая, и едет резво – жуть. Страшно, конечно, по первости-то, но меня в Дорсетте мамка ждет. Надеюсь, доеду…
Я размашисто осенила лоб круговым движением. В местной религии Христа не было, соответственно, и креста со всеми атрибутами тоже. Его заменил круг – символ вечности и Всеединого.
– Доедешь, конечно. На этой линии отродясь аварий не случалось, – кивнула женщина и неожиданно протянула мне уже почищенное, обмакнутое в соль яйцо. – На вот, пожуй, болезная, а то кожа да кости.
– Спасибо, тетенька, – искренне поблагодарила я, принимая угощение.
Сил после продолжительного колдовства не осталось ни магических, ни физических, и организм требовал своего. Тем более яйцо оказалось свежим и очень вкусным.
Натуральное, поди. Без консервантов и добавок, и ни одного лишнего гормона в составе птичьего корма.
– Лусия меня зовут. – Женщина разломила горбушку и предложила мне половину. – К племяннице еду. Она с мужем лавку держат, сладостями торгуют. Рожать ей скоро, первенец, вот и вызвала на подмогу. Тяжело уже кастрюли-то ворочать. А ты к кому, болезная?
Я аж вздрогнула, а потом поняла, что это меня так ласково обозвали за худобу и бледность, а вовсе не за кособокость. Осознанным усилием распрямив левую руку, которая уже успела привычно устроиться под грудью, укусила хлеб за хрустящую корочку.
– Я к родителям. Давно не виделись, – расплывчато обозначила я цель путешествия.
Отмалчиваться совсем было бы невежливо, но и подробности о себе раскрывать ни к чему. Я и так запомнюсь попутчикам: в моде была конституция булочки, а лицо – кровь с молоком, так что мой бледный скелетик на общем фоне несколько выделялся.
Ехали долго, не меньше шести часов. На поезд я попала с рассветом, а полдень давно уже миновал, когда за окном замелькали домишки, а затем и более солидные дома, похоже, даже многоэтажные.
Мы приближались к столице.
Небольшие городки и поселки мы проезжали и раньше, но они заканчивались чуть ли не быстрее, чем начинались. А тут сразу понятно, что въезжаем в культурный центр. Поля и фермы появлялись все чаще, потом деревня плавно переросла в город с его узкими улочками и высокими, аж в три-четыре этажа, зданиями.
Когда все засуетились, собирая вещи на выход, я незаметно ссыпала два медяка соседке в корзину. Не люблю быть должной, а добрые люди, как я успела понять, в этом мире редкость. И их надо поощрять.
