Море? Зонтик? Дождик?
– Эх, ты! – снисходительно сказал я. – Это кочан капусты.
– А ведь в самом деле! – восторженно крикнул молодой человек. – Это замечательно! И как это я раньше не догадался. А я-то думаю: море? Нет, не море… Зонтик? Нет, не похоже. Вот-то продувной братец у Лизы! Кстати, она сейчас в своей комнате, да?
– В своей.
– Одна?
– Одна. Ну, что ж ты… Загадку-то!
– Ага! Загадку? Гм… Какую же, братец, тебе загадку? Разве эту: «Два конца, два кольца, а посередине гвоздик».
Я с сожалением оглядел моего собеседника: загадка была пошлейшая, элементарнейшая, затасканная и избитая.
Но внутренняя деликатность подсказала мне не отгадывать её сразу.
– Что же это такое? – задумчиво промолвил я. – Вешалка?
– Какая же вешалка, если посередине гвоздик? – вяло возразил он, думая о чём-то другом.
– Ну, её же прибили к стене, чтобы держалась.
– А два конца, где они?
– Костыли? – лукаво спросил я и вдруг крикнул с невыносимой гордостью: – Ножницы!!!
– Вот, чёрт возьми! Догадался-таки! Ну, и ловкач же ты! А сестра Лиза отгадала бы эту загадку?
– Я думаю, отгадала бы. Она очень умная.
– И красивая, добавь. Кстати, у неё есть какие-нибудь знакомые?
– Есть. Эльза Либкнехт, Милочка Одинцова, Надя…
– Нет, а мужчины-то. Есть?
– Есть. Один тут к нам ходит.
– Зачем же он ходит?
– Он?
В задумчивости я опустил голову, и взгляд мой упал на щегольские лакированные ботинки незнакомца. Я пришёл в восхищение:
– Сколько стоят?
– Пятнадцать рублей. Зачем же он ходит, а? Что ему нужно?
– Он, кажется, замуж хочет за Лизу. Ему уже пора, он старый. А эти банты – завязываются или так уже куплены?
– Завязываются. Ну, а Лиза хочет за него замуж?
– Согни-ка ногу… Почему они не скрипят? Значит, не новые, – критически сказал я. – У кучера Матвея были новые, так небось скрипели. Ты бы их смазал чем-нибудь.
– Хорошо, смажу. Ты мне скажи, отроче, а Лизе хочется за него замуж?
Я вздёрнул плечами.
– А то как же! Конечно, хочется.
Он взял себя за голову и откинулся на спинку скамьи.
– Ты чего?
– Голова болит.
Болезни – была единственная тема, на которую я мог говорить солидно.
– Ничего… Не с головой жить, а с добрыми людьми.
Это нянькино изречение пришлось ему, очевидно, по вкусу.
– Пожалуй, ты прав, глубокомысленный юноша. Так ты утверждаешь, что Лиза хочет за него замуж?
Я удивился:
– А как же иначе?! Как же тут не хотеть? Ты разве не видел никогда свадьбы?
– А что?
– Да ведь, будь я женщиной, я бы каждый день женился: на груди белые цветочки, банты, музыка играет, все
