Йохана, после чего сообщила:
– Уверена, вы уже слышали о произошедшем.
Вайсдорн положил пробирку в коробку и скрестил руки на груди.
– Да, конечно. Мы все в шоке и не понимаем, как такое могло произойти. Утром я рассказал своим ученикам о том, что случилось. Сейчас у них урок госпожи Брааш. Ева преподает религиозное воспитание и музыку. Мы не можем проводить сегодняшние занятия как ни в чем ни бывало, но и отправлять учеников домой нам тоже не хочется. Будет лучше, если они останутся под нашим присмотром.
– Я бы хотела снова поговорить с вами о Марии и об ее окружении, – сказала Лена.
– Конечно, – кивнул Вайсдорн и указал на стоящие перед столом стулья. – Давайте присядем?
После того как все расселись, Лена пролистала свои записи.
– Во время нашей прошлой беседы вы сказали, что считаете Марию довольно самоуверенной девушкой, хоть она и притворялась другой.
– Да, я так думал, но в итоге она… Покончила с собой. Честно говоря, случившееся для меня – совершенная загадка. В голове не укладывается, что Мария пошла на такое, – вздохнул Вайсдорн.
Лена умышленно не стала говорить ему о своих подозрениях.
– Последнее время поведение Марии отличалось от обычного? Вы заметили в ней какие-либо перемены? В настроении, в поведении?
– Я задаюсь этим вопросом весь день. Конечно, трудно уследить за каждым учеником… Детей в классе двадцать пять, и я веду у них всего несколько уроков. Но да, последние дни, может, даже недели Мария казалась слегка подавленной. Впрочем такое случается со всеми учениками.
– Что именно вы имеете в виду? – уточнил Йохан.
– Мария перестала отвечать на уроках. Если так подумать… она казалась довольно рассеянной. Как я уже сказал, почти у всех учеников бывают периоды апатии, поэтому я не обратил на это особого внимания.
– Значит, Мария стала менее активной?
– Она казалась уставшей даже на первых уроках. Была бледной и… – Вайсдорн медлил, словно подыскивая слова. – И грустной. Ее взгляд… его трудно забыть. Если бы я только знал, что… – Он замолчал и на мгновение прикрыл глаза.
– Как вы относились к Марии Логенер? – спросил Йохан.
Вайсдорн задумался, прежде чем ответить:
– Я стараюсь относиться ко всем ученикам одинаково. Конечно, это не всегда получается… В конце концов, учителя – всего лишь люди… Но по большому счету, мы обязаны относиться ко всем одинаково – и быть ко всем одинаково справедливы.
– Значит, для вас Мария Логенер ничем не отличалась от остальных учеников? Она не была особенной? – уточнил Йохан.
– Представьте, что напротив вас сидят двадцать пять маленьких личностей. Все они особенные. Может, один ученик или два более особенные, чем остальные, и да, Мария… – Вайсдорн сглотнул. – Она выделялась.
– Почему?
– Вы помните, как были подростком? Многие в этом возрасте толком не знают,
