не верили.
– Прими мои поздравления в день свадьбы, – ровно произнёс он.
– Позволь поблагодарить за то, что отдали за меня самую красивую девушку Синдиката. Учитывая, что тебе тоже нужна жена.
На мгновение во взгляде Данте я увидел что-то мрачное, и это не единственная эмоция, которую вызвали мои слова. Прежде чем забрало опустилось, лицо Данте исказилось от боли и скорби. Данте тосковал по своей умершей жене, что стало сюрпризом для меня. Я сделал себе мысленную пометку на будущее. Мой отец после смерти матери не стал откладывать женитьбу на Нине. Для него женщины были взаимозаменяемыми объектами, нужными исключительно для его удовольствия.
– Когда речь заходит о будущей жене, мой сын предъявляет специфические требования, – вмешался возникший рядом с сыном Фиоре.
Я предпочел промолчать. Данте и без того смотрел так, будто хотел убивать, и хотя я тоже с удовольствием поубивал бы не только его, но и многих мудаков, собравшихся в этом зале. Миссис Кавалларо смущенно ждала своей очереди после сына и мужа. Она молчала, может, Фиоре запретил ей говорить.
Я искоса взглянул на Арию. Она стояла, сцепив руки перед собой. Лицо выражало вежливый интерес и фальшивую радость, но я видел, что под этой маской эмоции были совсем другие. Как скоро она превратится в кого-то вроде своей матери, Нины или миссис Кавалларо? Сломаю ли я ее?
Она не смотрела в мою сторону, но уверен, что взгляд мой заметила.
После того, как ее кузина Бибиана поговорила с Арией, а я выслушал ее старого толстяка мужа, настроение моей жены изменилось. В чем причина, я так и не понял, но Ария отважилась посмотреть на меня. Разговаривая с одним из своих капитанов, я повернул голову и встретился с ней взглядом. В ее глазах вместе с интересом теплилась надежда. Последнее в нашем мире смертельно опасно, гораздо хуже первого.
Внезапно мое внимание привлекло ярко-красное платье и лакированные туфли на высоком каблуке. Приглядевшись к ожидавшим своей очереди желающим поздравить, я едва не выругался вслух.
Сенатор Паркер с семьей. Я едва обратил на человека, чьи кампании мы спонсируем, и на его амбициозного сынка, который тоже получал жалованье в нашей кассе, потому что за ними маячила та, кого я меньше всего желал видеть на своей свадьбе: Грейс.
Что-то подсказывало мне, что это ебучее платье зашили прямо на ней. Мы пожали руки с ее отцом и братом, а затем и она подошла, собственной персоной. Грейс едва ли обратила внимание на предупреждающий взгляд, который бросил на нее сенатор Паркер. Впрочем, разумные советы она никогда не слушала.
– Поздравляю, Лука! – прощебетала она, в то время как взглядом она практически совокуплялась со мной. Если она не перестанет себя так вести, мне придется ее вышвырнуть.
– Грейс, – ровно ответил я.
Она подошла очень близко, ближе, чем диктуют правила приличия, и если бы не мое нежелание устраивать сцену, я бы оттолкнул
