Поэтому тех мужей я называю отцами не только наших тел, но и свободы – как нашей, так и всех, живущих на этом материке, ибо, взирая на сие дело, эллины отваживались на опасность и в последующих сражениях за свое спасение и были учениками марафонян. Итак, лучшую дань речи надобно посвятить выдержавшим морское сражение и победившим при Саламине и Артемизии. Ведь о тех мужах иной мог бы рассказать многое: какие выдержали они нападения на суше и на море и как эти нападения были грозны; но я упомяну о том, что кажется мне и того превосходнее и что совершили они вслед за подвижниками в деле марафонском. Марафоняне настолько лишь показали себя эллинам, насколько можно было немногим отразить многих варваров на суше, но на кораблях это было еще неизвестно; шла молва, что персы и по многочисленности, и по богатству, и по искусству, и по силе на море непобедимы. Так то-то именно в сражавшихся тогда на море мужах достойно похвалы, что они рассеяли страх, обуявший эллинов, и заставили их не бояться множества кораблей и людей. Таким-то образом прочим эллинам пришлось принять урок от тех и других – и от пехотинцев марафонских, и от моряков саламинских, – и от тех на суше, а от этих на море научиться и привыкнуть не бояться варваров. Третьим же я называю дело при Платее – третьим и по порядку, и по доблести из дел, совершенных для спасения греков, но оно было уже общее лакедемонянам и афинянам. Все эти воины отразили великое и страшное бедствие, и за такую свою доблесть теперь нами восхваляются и будут восхваляемы в последующие времена потомками. Впрочем, и после того многие эллинские города были еще на стороне варваров и говорили, что сам царь думает опять приняться за эллинов. Так справедливо будет вспомнить нам и о тех, которые делам первых положили спасительный конец, изгнав все варварское племя и очистив море73. Это были те, которые сражались на море при Евримедоне74, вели войну против Кипра75, плавали в Египет и во многие другие места. Вспоминая о них, мы должны воздать им благодарность, что они заставили царя опасаться за собственное свое спасение, а не замышлять истребление эллинов.
Но тяжесть этой-то войны против варваров истощила весь город76, хотя ведена была им как за себя, так и за прочие одноязычные города. Когда же наступил мир и наш город был почтен, восстала против него (что в отношении к благополучнейшим из людей обыкновенно случается) сперва зависть, а за завистью – ненависть. И это против воли поставило его в войну с эллинами. После сего, по случаю воспламенившейся войны77, афиняне вступили в сражение с лакедемонянами при Танагре за свободу Беотии. Сражение колебалось, но последняя битва решила дело: одни отступили и удалились, оставив беотийцев, которым помогали; а наши, на третий день одержав победу при Инофитах, справедливо возвратили несправедливо изгнанных78. Они первые после персидской войны, помогая воюющим за свою свободу
Это сделали афиняне под предводительством Кимона, разбив персов при Платее. Впрочем, здесь оратор, кажется, умышленно является слишком кратким, чтобы не высказать кое-чего для афинян унизительного.
Эта война происходила в одно и то же время на море и на суше и окончена блистательной победой афинян за 469 лет до Р. Х. Подробно о ней говорит
Экспедиция против Кипра была в связи с экспедицией в Египет и продолжалась шесть лет, т. е. от 462 до 457 года. Овладев Кипром, афиняне начали помогать своим оружием египетскому царю Инару, сыну Псамметиха, против персов, но сражались с переменным счастьем, и в продолжение шестилетнего времени весьма многие из них погибли. Наконец Египет занят был персидскими войсками, а Инар, выданный изменой, повешен на кресте.
Первая война афинян против греков была с лакедемонянами за свободу беотийцев. Повод к ней подали фиванцы дружеским отношением к Ксерксу и этим навлекли на себя ненависть всех, а особенно беотийцев; потому особенно бэотийцев, что фиванцы просили лакедемонян помочь им подчинить некоторые города беотийские. Лакедемоняне с удовольствием обещали это и исполнили обещание, имея в виду то, что облагодетельствованные ими Фивы будут передовым постом в замышлявшейся тогда войне с афинянами.
Фукидид об этой войне рассказывает несколько иначе (I, с. 108). Лакедемоняне и их союзники, говорит он, одержали победу над афинянами и после больших потерь на той и другой стороне через Геранею и перешеек возвратились домой. Но афиняне через шестьдесят два дня после сего сражения под предводительством Мерониса напали на беотийцев и при Инофитах одержали над ними такую блистательную победу, что овладели их землей, разрушили стены Танагры и взяли сто заложников.
