старый князь так, как будто не слышал его имени. – Чтобы мы лучше знали пана, с кем будем иметь дело…
Но незнакомец, промычав ещё что-то, замахал рукой, мол, подожди, дай поесть. Покончив с курицей, он вытер засаленные руки прямо о скатерть, роскошную и дорогую.
Дворецкий, шокированный от такой простоты, чуть пошатнулся, готовый упасть в обморок. Беззвучно пошевелив губами, собираясь что-то сказать, он смолчал, как отменно вышколенный слуга.
– Учитель я, учитель! – наконец-то выпалил незнакомец и показал пальцем на самого себя. – В Пропойске был учителем у юной панночки! Учил её словесности!..
– И научил, похоже, не тому! Ха-ха-ха! – расхохотался князь Адам.
– Да, мировой отмерил ему знатный срок, – флегматично заметил Меховецкий.
– Ну что же! – жёстко процедил сквозь зубы князь Александр. – Как видно, ты хочешь опять сидеть!
Кровь прилила к его лицу. Он начал сердиться.
– Нет, нет, постойте! – вскричал незнакомец. Он испугался, но сразу же нашёлся и быстро заговорил: – Панове, ведь сами же знаете, как это бывает! И из-за этого в тюрьму?! Да чёрт возьми! Не было того, не было!
– А попадья?! – вперил в него весёлые глаза князь Адам.
– О-о! Господа, та попадья соблазнит сама кого угодно!.. Бес в юбке!..
– Мы вытащили из тюрьмы тебя, за это ты у нас в долгу! – не стал больше тянуть с этим делом князь Адам. – Учительство, пойми, не для тебя! Пан Меховецкий говорил с тобой уже, и ты всё знаешь… Ну что, Матюшка! Как – согласен?
– Да что вы, господа! – развязно промолвил незнакомец и по-свойски пыхнул в лицо старому князю. Но тут же он спохватился, опять принял смиренный вид, поднялся из-за стола и прошёлся по горнице. Увидев свою физиономию в витраже окна, он кокетливо поправил падающие на лоб большими завитками чёрные кудри.
Князь Александр нахмурил брови.
– Вот наглец! – тихо проговорил он и косо глянул на Меховецкого: мол, кого ты притащил-то…
– А вспомни первого Димитрия! Он тоже вольно вёл себя! – стал оправдываться Меховецкий, хотя и был весьма доволен своим протеже.
Они уже готовы были вот-вот и обвинять в чём-то друг друга.
Князь Адам, взглянув на их насупленные лица, усмехнулся, азартно потёр руки и подмигнул Меховецкому: дескать, молодец, устроил всё здорово… «Где же он отыскал-то его! – подумал он. – Такого-то вот нахала! Хм!» – весело хмыкнул он от мысли, что незнакомец нравится ему.
Они, князь Александр и князь Адам, отец и сын, разительно отличались один от другого. Князь Адам, оставив уже давно виленских иезуитов, с чего-то полюбил вдруг православных. И та церквушка православная, у реки, была построена им для убогих. А князь Александр ходил в католиках всё так же. И из-за религии они жарко спорили, порой у них до ссоры доходило. Но если дело касалось выгоды или грозили беды им, то оставляли они свои церковные распри тотчас же.
А незнакомец, о котором они
