палец…
П.С. В идеале – создать подобные условия в своём доме.»
Всё чётче и чётче становилось понятно, почему златокрылов не продают беднякам.
«Уведомлять куратора, в вашем случае, господина Иоанна Кралова, о каждом изменении в поведении златокрыла и в его отношениях с вами. Обязуюсь… Приложить палец…»
«Впишите имя златокрыла»
Дора задумалась – ничего умного не приходило в голову. Тогда она вбила первую придуманную глупость: «Имбирный Пряник», – раз уж имбирь вам можно… Заверила последний документ, получив в ответ на личную карту копию документов и права на питомца. Вскоре ей привели златокрыла. На чешуйчатой шее красовался свежий пластырь.
Расчёты Доры оправдались: посетители кафе были в восторге от Пряника! Большую часть времени он спал в углу барной стойки, но иногда спускался и важно вышагивал между столами. Курлыкал, расправлял золотые крылья, охотно подставлял шею желающим погладить. Оставалось только следить, чтобы никакую еду ему не всунули. Ну, и чтобы утащить не попытались. Впрочем, и то, и другое не так-то просто. Златокрыл сам знал, что ему есть, и с кем ему быть. И рычать умел не хуже, чем курлыкать.
Мать не разговаривала с Дорой семь дней, пока на восьмой не обнаружила, что еды в доме неожиданно стало больше, и была она даже не сплошной синтетикой. Желающих посмотреть на Пряника и оставить ему чаевые становилось всё больше. Если раньше Дора могла целый час просидеть за стойкой без дела, то сейчас сбивалась с ног, разнося и принимая заказы. Когда, к концу лета, наплыв не схлынул, владелец кафе нанял для Доры помощницу.
Тоже человека.
Август 41 год н.к.э., Эдуард
Эдуард допил черный кофе и задумался о втором стакане.
Его сын, Артемий Орлов, сидел на грубой деревянной скамейке под общипанным рябиновым деревом и уныло пил латте, который родной отец ему принёс из «Утро-Булки». Потому как сам отпрыск идти в кафе наотрез отказывался, и – ладно бы просто отказывался! Сын уже полчаса излагал Эдуарду, почему нога его никогда больше не ступит в «Утро-Булку».
– С тех пор, как у неё эта пакость появилась, к ней вообще не подступиться!
– Да у неё просто работы прибавилось. Все хотят посмотреть на златокрыла. Люди третьей полосы не могут себе позволить этих зверушек. Но знаешь, что я подумал…
– Она и нос задрала! Раньше ей никто и копейки чаевых кроме меня не давал, а теперь богатенькие второполосные сынки забрасывают монетами и кредитами её паскудного златокрыла.
– По моим наблюдениям, скорее уж дочки, а не сынки, – Эдуард не раз приходил чинить и настраивать перегруженный бот-персонал в кафе и лично наблюдал, как пищали девочки над чудо-зверем. – Я вот что хотел тебе сказать…
– И сынки – тоже, – прорычал сын и побагровел.
Эдуард вздохнул.
– Послушай, Артемий, разве тебе эта девушка когда-то что-то обещала?
– Нет,
