недоступной во время плаванья. Туда же старый боцман сунул две бутылки вина из своей скатки. Предполагалось, что всем этим он будет угощаться вместе со старыми товарищами.
– Теперь курс на богадельню, – сказал дядюшка Сарво. – Там нас уже заждались. Матти, поди, каждый день ходит к «Длинной Марте» узнавать новости.
Матросская богадельня была гордостью Гердена. Туда магистрат определял старых и не наживших семьи моряков. Обычно это были герденские жители, но случалось, что брали из Гольда, из Абенау, из Глейерфурта, если эти города оплачивали место. Опять же, арматоры пристраивали в богадельню своих людей, невзирая на происхождение. И те же арматоры строго следили за тем, чтобы стариков хорошо кормили, вовремя меняли простыни, при необходимости – звали к ним врачей. Всякий, кто нанимался, скажем, на судно к Схуттену, или к его троюродному брату Велле, или к их конкуренту Абелю Цумзее, мог быть уверен – помирать на старости лет от голода под забором не придется. Но не бывает ведра варенья без птичкиного подарка из поднебесья: в богадельне настрого было запрещено распитие хмельных напитков. За пьянство могли выгнать – и выгоняли. Слоняйся тогда по дорогам, ночуй в стогах, выкапывай на полях мерзлую репу и брюкву.
Еще выгоняли за воровство, если удавалось найти доказательства. И за злостное нарушение порядка. Богадельня просыпалась в шесть утра, в половине седьмого подавали завтрак, в полдень – обед, в четыре – простоквашу с хлебом, и в девять – ужин, а в постель следовало лечь в десять. Если опоздать раза два к столу – конечно, ничего не будет. Если опозданий накопится с десяток – смотритель, Карл Липрехт, отругает. Ругань не поможет – ступай, разгильдяй, искать ветра в поле! Но такой беды еще ни разу не случилось.
Богадельня занимала целый дом в том же квартале, что и «Длинная Марта». Это был квартал старинных каменных амбаров, и те из моряков, что покрепче, нанимались иногда дневными сторожами. Они знали всех, кто трудился при амбарах, и их все знали. Магистрат делал вид, будто не замечает этого крошечного противозаконного приработка.
Дом, где поселить моряков, купили у разорившегося купца Адельстрахта вместе с запасами постельного белья, кроватями и тюфяками. Только починили черепичную крышу и установили великолепный флюгер с вырезанным из жести трехмачтовым парусником – пусть все видят, что дом не простой.
Перед богадельней была маленькая мощеная площадь с фонтаном и большой каменной лоханью – поить лошадей. На краю лохани сидели двое мальчишек и пели песню, которой явно научились у старых моряков. Дядюшка Сарво и Георг узнали ребят – они кормились от богадельни: бегали с поручениями, помогали на кухне.
Гости обошли фонтан – и тут только заметили неладное. На каменных скамьях справа и слева от входа никто не сидел с мужским рукодельем – не резал деревянные игрушки, не плел сетки для рыбацких сачков. Окна богадельни были закрыты ставнями – это днем-то.
