что никто из остальных депутатов не питает большой симпатии к Трухильо, а рядовые колонисты все еще грузятся на борт. У него не было времени, чтобы познакомиться с кем-либо, кто не с Эри. Но даже будь у него время, все равно он не имел бы шансов добиться у ДК нашей замены. Секретарь Белл ненавидит Трухильо еще с тех пор, как они оба представляли свои планеты. Воспользоваться его идеей и поставить нас во главе колонии – такое она могла устроить лишь для того, чтобы лишний раз щелкнуть его по носу.
– Генерал Райбики предупреждал нас, что эта история серьезно связана с политикой, – напомнил я.
– Генерал Райбики имеет обыкновение недоговаривать многое из того, что нам следовало бы знать, – бросила Джейн.
– Возможно, так оно и есть, – кивнул я. – Но здесь он сказал правду. И, как бы то ни было, давай не будем слишком сильно волноваться из-за этого. У нас полно дел, а после того, как «Магеллан» отчалит от станции «Феникс», их станет еще больше. Так вот, что касается дел: я обещал Зои сегодня свозить ее на Феникс. Кто-нибудь хочет отправиться со мной? Пока что в составе экспедиции я, Зои и двойняшки-обиняне.
– Я, пожалуй, пропущу, – сказала Савитри. – Мне надо привыкнуть к Хикори и Дикори.
– Но ведь ты знакома с ними уже семь лет, – удивился я.
– Да, – согласилась Савитри. – Семь лет – по пять минут общения зараз. Мне необходимо поработать над техникой продолжительных свиданий.
– Замечательно.
Я повернулся к Джейн:
– А какие планы у тебя?
– У меня назначена встреча с генералом Сциллардом. Он хочет получше разобраться в ситуации.
Сциллард являлся ни больше ни меньше командующим Специальными силами.
– Ладно, значит, ты тоже отпадаешь, – подытожил я.
– А что вы собираетесь там делать? – спросила Джейн.
– Мы отправляемся навестить родителей Зои, – ответил я. – Тех, других.
Я стоял перед могильной плитой, на которой были высечены имена отца Зои, ее матери и самой Зои. Дата смерти Зои, определенная на основе ошибочного предположения, что она погибла во время нападения на колонию, была, как мы прекрасно знали, неверна, как, впрочем, и дата смерти ее отца (хотя эта ошибка была не столь очевидной). Конец жизненного пути ее матери был обозначен точно. Зои присела на корточки, чтобы вплотную приблизиться к этим именам. Хикори и Дикори включили свои электронные личности, чтобы испытать десятисекундный экстаз от сознания того, что они находятся возле итоговой вехи жизненного пути Бутэна. Сейчас, отключив имитаторы, они с безразличным видом стояли поодаль.
– Я помню, как была здесь в прошлый раз, – сказала Зои.
Букетик цветов, который она принесла, лежал на могильном камне.
– Это было в тот самый день, когда Джейн спросила меня, хочу ли я жить вместе с вами – с нею и с тобой.
– Да, – отозвался я. – Ты узнала, что будешь жить со мной, даже раньше, чем я сам узнал, что буду жить с тобой и с Джейн.
– Но
