Смотри, как они ловят мошек! Вот летит прямо, падает. Вспорхнула, трепещет на месте! Ласточки, ласточки сизокрылые, как я вас люблю!
– Я тоже люблю, – Вадим мягко улыбнулся.
– Ласточек?
– Тебя люблю, моя ласточка! – охваченный внезапным порывом, быстро заговорил он. – Только тебя, девонька моя сероглазая, только тебя лишь одну! Работаю – ты у меня одна на душе. На скрипке играю – для тебя одной звуки лью, – и он сжал ее полную белую руку выше локтя.
– Вадим! – отодвинулась Ольга. – Люди кругом!
– Пусть, пусть. Хоть весь свет, – потянулся к ней Нежин. – Всем скажу, всем крикну – люблю Зарину Ольгу! Люблю во весь охват души, во всю силу!
Вадим порывисто обнял ее за плечи. От резкого движения коробка, которую он держал на коленях, упала.
– Вадим, – испугалась Ольга. – Смотри, уронил!
– Да, да… – растерянно бормотал он, – разбилась, верно, – но, подняв большую коричневую коробку, Нежин облегченно воскликнул: – Цела! – Повернувшись затем к Ольге, он сказал: – Помнишь, за мной был подарок? Вот он! Прими, пожалуйста.
Неуверенно взяв коробку, она лукаво спросила:
– Сейчас открыть или потом?
– Сейчас.
Положив на скамейку сумку, Ольга раскрыла коробку и развернула хрустящую полупрозрачную бумагу. В руках ее оказалась изящная ваза в форме бокала.
– Какая прелесть! – восхитилась Ольга. – Голубая-голубая! Как небо. И хризантемы! Да это китайский фарфор! Зачем такую дорогую вещь?
– Оля, я ждал дня, когда смогу подарить ее тебе. Пожалуйста, прими и скажи мне только одно слово.
– Какое слово?
– «Да».
– Я совсем забыла сказать «спасибо». Спасибо, – спохватилась Ольга. Помолчав немного, она несмело спросила: – А ты мне правду сказал?
– Конечно правду! Разве ты не догадывалась раньше, что я тебя люблю? Разве не знала, что признаюсь? Оля, Оленька, – голос у него изменился.
– Что, Вадик?
– Оля, моя милая, ты всегда со мной. И в мыслях, и в снах, и наяву, и в музыке, и в отдыхе. Хочу всегда быть вместе с тобой. Будь моей женой.
– Глупышка ты, – пошутила Ольга. – Объясниться – объяснился, а люблю ли я тебя, и не спросил.
– Всю жизнь будем вместе, – не слушал ее Вадим, – до последнего вздоха, до самой смерти.
– Сейчас не проси, Вадик, потом, потом, – шептала Ольга. В ней боролись два чувства – любовь к Вадиму и желание проверить, насколько он тверд в своем слове.
– Оленька, прошу тебя, скажи – «да», и ты будешь моей волей, ты, как ванадий, превратишь меня в сталь. Оленька, без тебя…
– Что «без тебя?» – встревожилась Ольга. Ей вдруг показалось, будто что-то черное и смертельно опасное крадется к ее Вадиму. – Что «без меня?» – не отступала Ольга. – Говори, говори скорей! – теребила она осекшегося Нежина. Волнение ее становилось все сильнее. – Что случилось, Вадим? Ты странный сегодня. Непременно скажи, ну!
Женская
