безмятежный сон мертвых. И хотя на нем и пребывало благословение его возлюбленной, он все же верил в народные приметы.
Вспомнился шепот бабки, которая умерла давным-давно, но пока была жива, рассказывала ему сказки на ночь. Она предостерегала любого, кто окажется ночью у кладбищенских ворот, держаться от них подальше. Но вокруг было спокойно. И даже пение, что так влекло его, утихло и потеряло свою силу.
Он подошел ближе к одной из могил и присмотрелся.
Ему подумалось, что неподалеку находится деревня, о которой он не знал. Земля была свежей и взрыхленной. Она еще не успела подернуться травой. И если прочие могилы поросли кустарником и покрылись россыпью осенних листьев, то эта казалась бы голой и одинокой, если бы не пышные букеты роз и скромных полевых цветов, бережно положенные сверху. От новенького креста шел сильный запах древесины. Юноша попытался прочесть имя мертвеца, и ему показалось, что это женское имя.
Что-то небольшое и яркое метнулось рядом с ним. Он успел заметить это стремительное движение, словно поблизости сверкнула крошечная молния. Путник растерянно оглянулся, ища источник света, но его взору явились лишь голубая лужайка и темно-синие могильные кресты.
Страх зашевелился в нем где-то глубоко внутри.
Что он делает здесь, посреди ночи, на этом полузаброшенном кладбище – последнем приюте ушедших в темноту?
Нет, нет. Пора выбираться отсюда!
Скорее к спасительному и живому огню, что согреет и убережет от беды. О чем он только думал, когда крался сюда под покровом ночной мглы?
Тут из-за листвы мелькнул крошечный огонек. Затем загорелся еще один… другой… третий! Что за огни там, за деревьями? Возможно, это свет в окне одного из деревенских домов?
Путник попробовал представить добротный крестьянский дом, где можно получить стакан горячего молока и краюху хлеба, а может, и остаться ночевать на сеновале или в теплом хлеву. Деревенские не отказывают заблудившимся странникам в приюте. Это бы нарушило законы гостеприимства. Нет ничего дурного, чтобы попросить о столь нужном ему крове.
Ободренный этими размышлениями, он пошел навстречу огням. Свет был довольно яркий и становился все отчетливее. Значит, деревня совсем близко. Ему даже почудился где-то собачий лай и приглушенные голоса.
Так и есть! Он выспится перед дорогой и вскоре встретится со своей любимой.
Юноша ускорил шаг.
Могучие дубы вставали перед ним, словно грозные лесные стражи. Но он их не боялся. Он боялся лишь того, что может потерять огоньки из виду. Но разве слух и зрение обманывают его? Разве они когда-нибудь подводили?
Но тут какая-то странная мысль пронеслась у него.
Он стремится к этим огонькам точно так же, как те бабочки, летевшие на пламя костра. Внезапный озноб охватил его целиком, и он чуть не застонал. Месяц на чернильном небе светил уже не чистым блеском. Его серебристый рог подернулся сизой дымкой, отчего сияние стало меркнуть.
Темнота
