будет не нужно. Необходимость в топливе вообще пропадёт.
Аверин перечеркнул все проблемы.
– Пока, правда, не понятно, как будут переносить люди полёт на подобных скоростях и не понадобятся ли для них дополнительные приспособления – это те вопросы, которые мы будем решать в процессе. Но эта технология перевернёт мир. К слову сказать, НАСА и Китай, они делают нечто подобное, но сами не понимают, как их двигатель работает.
Аверин очистил экран.
– Теперь самый животрепещущий вопрос: когда? И я отвечу: через пять лет. Если четко следовать составленному графику – мы будем готовы в 2028 году.
Над столом появилось голографическое изображение красной планеты, а на экране – логотип «Заслона» и название «Марс 2028».
Совет поддержал проект, проголосовав «за» в полном составе.
Как только флагманский проект был одобрен, Аверин позвал к себе специалиста по связям в с общественностью Юлию Смородскую.
– Я хочу, чтобы ты поняла, как это работает, – сложил пальцы домиком кризис-менеджер. – Пару лет назад один гений сказал, что к 2050 году у него будет тысяча кораблей, чтобы летать на Марс. И что, думаешь полетят? У него и один корабль из этого флота не готов. Зато все знают, что он «должен построить тысячу кораблей». Люди любят цифры. Люди любят мечтать.
Аверин вывел на экран статьи.
– Он построит самый большой звездолёт. Космический Ноев ковчег. Он переселит миллион человек… – зачитал он и закрыл всё. – В общем, до 2028 года у нас есть пять лет. За это время все должны заучить, что это мы основываем первую внеземную колонию. Мы сажаем яблони, которые будут цвести. Что у этого всего есть имя – «Заслон». И корабль у нас будет не самый большой, а самый лучший. И перевезём мы не миллион человек, а всех, кто захочет. И мне нужно, чтобы об этом все говорили от Андрея Малахова и до Ольги Бузовой…
– Но они же не… – у Смородской перехватило дыхание.
– Я знаю, – успокоил её Аверин. – Они не специалисты. Специалистов у нас в «Заслоне» хватает. Мне нужны те, кто об этом расскажет.
– Но, как я заставлю их об этом проекте говорить? – чуть не плача спросила Смородская.
– Начнём с простого, – кивнул Аверин, листая персональный планшет. – У меня есть контакты редактора издательского холдинга Independent Media. Договорись, чтобы их лица были на обложках журналов в следующем месяце, но при одном условии – они будут говорить про «Заслон».
Первый квартальный отчёт после запуска проекта был провальным.
– У нас одни убытки, – сказал Волков, прокручивая документ из конца в конец. – Может нам вернуться к обычной схеме? Поиск и обзвон потенциальных клиентов?
– Волков, когда «Заслон» станет синонимом слов «Марс» и «космос», ты будешь от клиентов отбиваться, они к тебе потянутся сами, – заверил кризис-менеджер.
