зрения белковых венцов творения. Стоит вооружить глаз мультидиапазонным волновым сканером, а еще лучше – выйти в большое тело колланта…
Марио обожал скользить на грани двух восприятий, находясь под шелухой и над ней одновременно. Реальности волнового тела и галлюцинативного комплекса не желали смешиваться, как вода и масло, но со временем Марио научился входить в «мерцающий режим», где эти реальности накладывались, проступали друг сквозь друга, меняясь местами. Зачем он это делал? Марио Сонелли никогда не задумывался о первопричинах. Спроси его кто-нибудь, боргосец лишь плечами пожал бы – или процитировал своего внезапно разбогатевшего земляка. «Во-первых, это красиво!» – ответил тот, когда у него поинтересовались, зачем он явился на прием к стоматологу в изумрудном смокинге и золотом «кис-кисе», усыпанном бриллиантами.
Семеро верховых и один бегун пересекали цветущую долину. Сочное разнотравье частиц и квантов колыхалось волнами под порывами солнечного ветра; цветы-метеоры в бескрайних гравитационных полях вспыхивали кармином и бирюзой; горные пики, вставшие по правую руку, расслаивались ореолами магнитных линий; над ними нависала облачная гряда газопылевой туманности, подсвеченной квазаром. Фигуры всадников, сотканные из света и соединенные паутиной серебристых нитей, переливались янтарем и перламутром. Копыта коней едва касались земли, что не была землей. Континуум Ойкумены гостеприимно распахнулся, и коллант несся в его немыслимую даль, оставляя за собой мерцающий инверсионный след из потревоженного пространства и времени.
След истончался и гас позади.
Тревоги и сомнения остались внизу, на покинутой планете, в сброшенном коконе малого тела. Невропаст Сонелли наслаждался полетом, скоростью и ни с чем не сравнимой свободой. Инициирующую сеть он поддерживал рефлекторно, как и координатор-помпилианец – основную. Это не требовало сознательных усилий, и Марио мог целиком отдаться созерцанию пейзажей. Горный хребет окутала рыжеватая дымка. Пронизана восходящими магнитными линиями, она переливалась всеми цветами радуги. Зрелище завораживало…
– Эй! Вы кто?!
Голос был женский.
Марио повернул голову – и едва не свалился с лошади. Рядом на белой кобыле ехала незнакомая девчонка. В космосе! В, мать его через три пульсара, колланте!! В чужом большом теле!!!
– Я?! Кто я?!
– Да, вы!
– Это ты кто такая?!!
– Да как ты смеешь, нахал?! Кто вы все такие?!!
Всадники, ехавшие впереди, придержали лошадей. В глазах у Сонелли потемнело: окружающий мир сошел с ума, завертелся мигающим калейдоскопом. Галлюцинативный комплекс и волновая реальность сменяли друг друга судорожными рывками, оставляя в сознании лишь гаснущие следы мгновенных статических слепков. Распялен в беззвучном крике рот координатора. Встает на дыбы огненный конь вехдена. Искажено ужасом лицо техноложца.
