забывать обо мне никогда.
Слово не сдержишь, но нежность останется
Призрачным вечером, робкой строкой.
Брошу вдогонку туманной посланнице
Просьбу хранить нашу память с тобой.
Тебя не любил
– пел оды твоим губам,
Неискренне мягким, шептавшим нагую ложь.
Себя в них терял
И сразу же находил,
Не верил, не ждал, но чувствовал злую дрожь.
Тебя упустил
– знал цену своим словам,
Восславившим честность, безрадостным пулям снов.
Я часто молчал
И изредка говорил.
Не верил, не ждал, был сердцем принять готов.
Тебя не искал
– бродил по цепям дорог,
Бушующим ливням вверял вереницы дел.
Всё ставил на кон,
Теряя былой запал.
Не верил, не ждал, но верить и ждать хотел.
Я забуду твои глаза,
Твой улыбчивый взгляд и смех.
Всё обдумать, вдохнуть, сказать:
Будет лучше уйти. Для всех.
Я не вспомню твою любовь,
Вспомню слёзы твои и свет,
Обещания вновь и вновь,
Их потухший холодный цвет.
Я запомню дождливый день,
Вспомню губы и шелест фраз.
Образ твой промелькнет, как тень, -
Я не верю – в последний раз.
Я бы мог для тебя притвориться
Всем, чем хочешь; я вру искусно.
Я бы мог, как больная птица,
Выбиваться из стаи гнусной.
Я бы мог для тебя смеяться,
В голос петь, даже если ранен.
И продрогшим стоять на плаце,
Зажигалку ища в кармане.
Я бы мог для тебя завраться,
Если ложь будет слаще правды.
Я бы стал за тебя стреляться,
Не из чести, не для бравады.
Я бы мог всё, что есть, под ноги.
Всё, что есть – эта пара строчек.
Ты одна. Не одна из многих.
Без меня. Без меня и прочих.
Я бы мог… да куда стучаться,
Если плотно закрыта дверца?
Просмотрел все обложки глянца,
Но уже без терзаний сердца.
Зима говорит твоим именем
Понедельника утро. Рассветная морось,
Солнце гладит негаснущий город.
Ветра сонного скрип, набирающий скорость,
Затихает, не бьётся, не спорит.
Понедельника тягость без зла и уюта.
Кто-то думает, плачет, не верит.
Не последнее утро – последнее утро.
Ветер входит
