шанса не упустил.
– Ты о чём? – не понял я. – Договорились же дело замять?
– А как его замнёшь? – фыркнул Василь, вытянул ногу и принялся её разминать, после кинул взгляд на водителя и понизил голос. – Я Михея из табельного револьвера Антона застрелил, а из своего собственного Барчука подранил. Чуешь, чем пахнет?
Я кивнул.
– Вот! И мало ли кто из соседей перестрелку с вохровцами видел? Тут кто первый доложит, тот и прав окажется.
– Ну да. Есть такое дело.
При подобном раскладе не упомянуть о случившемся в рапорте и в самом деле себе дороже выйдет. Ладно, если Барчук в бега подастся или пуля навылет прошла, а ну как нет? Вдруг он загнётся от кровопотери или решит действовать на опережение и заявит о нападении? Да и с Михеем не всё так гладко: после его вскрытия у следователей вопросы к Антону появятся, а через него они и на меня с Василем выйдут. Тут на упреждение действовать надо.
Не иначе Антон всё это просчитал и предпочёл сделать ноги. Если он, конечно, в подбитом броневике не остался.
– Какого дьявола?! – ругнулся вдруг Грин, неуверенным движением смахнул с лица подтаявший снег и сразу охнул от боли. – Чёрт!
Он попытался усесться на лавочке, но непременно свалился бы с неё, не приди на помощь Василь. Оперативник с трудом сфокусировал на том взгляд, после оглядел двор и невесть с чего протянул:
– А-а-а!
Василь на пару с водителем ввели его в курс дела, и Грин ещё немного посидел, зажимая ладонями голову, затем поднялся на ноги и покачнулся, но на сей раз сохранил равновесие без посторонней помощи, только вполголоса ругнулся.
– Идёмте! – позвал он нас и, пошатываясь, зашагал к выходу со двора.
Наобум мы действовать не стали и для начала затаились в подворотне, пытаясь оценить обстановку. Перестрелка поутихла, но не сошла на нет окончательно, пехотинцы преимущественно заняли позиции на верхних этажах выходивших на перекрёсток домов и постреливали оттуда, да ещё продолжали время от времени бить артиллерийские орудия, только уже не по соседнему кварталу, а куда-то гораздо дальше.
Мы дождались мимолётного затишья и побежали вглубь квартала. В одном из соседних дворов отыскался полевой штаб, и уж не знаю, какие аргументы привёл армейским офицерам Грин, но нас отправили восвояси, точнее – дали задание сопроводить до Якорной площади грузовик с ранеными.
Впрочем, возможно, сам Грин и не рвался обратно в комиссариат, просто для него не нашлось никаких других поручений. Ну в самом деле – броневика мы лишились и двух человек в безвозвратные потери списали, ещё и сам командир группы после контузии едва на ногах держится, а совсем без сопровождения гнать машину с ранеными в комиссариат никак нельзя. То, что мы сюда добрались без приключений, не говорило ровным счётом ни о чём, ибо одно дело напасть
