style="font-size:15px;"> – ХА-ха-ХА-ха-ХА-ха! – тощая девчонка задыхалась от смеха.
Бабка подалась вперёд и грохнулась всем весом. Стул торчал ногами вверх на её огромной заднице.
Я исполнял последнее распоряжение старой карги – натирал пол щёткой. Теперь я ещё и размазывал её кровь по паркету. В кухню вошёл горбун.
– Ты зачем её убила? – обеспокоено спросил он.
– Хрычовка мне надоела, – девчонка затрясла хвостиками. – И ты слышал, что она сказала? Она больше не хотела приводить нам людей. Тогда зачем её терпеть?
Горбун поднял и опустил плечо.
Мелкая убийца подскочила ко мне и выбила швабру. Я застыл на месте. Девчонка раскрыла пасть и вгрызлась мне в левую руку. Я почувствовал, как острые зубы рвут кожу, мясо, перекусывают кости. Она отхватила мне два пальца – мизинец и безымянный. Мне было невообразимо больно и страшно, но кричал я только у себя в голове. Моё лицо не двигалось, глаза моргали не чаще обычного. Я лишь смотрел, как людоедка, стиснув зубы тянет жилы от моей руки.
– Гадина! – горбатый дёрнул девчонку за плечо, развернул к себе и врезал по лицу огромным кулаком.
От удара у неё изо рта вылетели мои пальцы.
– Не смей его жрать! – орал горбун. – Я забираю его себе.
– С какой стати? – девчонка ударилась в слёзы.
– Потому что я теперь старший в доме. Он мой, а ты можешь съесть хрычовку!
– Сам её бери и делай из неё свою дурацкую статую!
Я наблюдал ссору двух чудовищ, а из моей руки фонтанировала кровь.
Уходя Горбун взял девчонку за ногу и уволок её с кухни. Через минуту он вернулся с лампой и железной шкатулкой. Поставил эти вещи на стол и подобрал с пола мои пальцы.
– Садись! Пришью!
Моё тело послушно устроилось на стуле рядом со столом. В двери кухни появилось зарёванное лицо людоедки.
– Видишь! Он меня слушается! Значит, перешёл мне по наследству, – хвастался горбун.
Он вонзал иглу мне в плоть, работал нитью. Наконец мои глаза выдавили пару слезинок. Я хотел, чтобы моё сознание растворилось. Если тело больше не подчиняется мне, тогда для чего оставили разум? Чтобы терпеть пытки?
– Погляди-ка! – горбатый мучитель показал мне мою руку.
Он пришил мои пальцы наоборот – ногтями к внутренней стороне ладони! Мои бледные, обескровленные пальцы были согнуты не в ту сторону!
– Так красивее, – убеждал меня горбун. – Я большой художник! И ты будешь моей лучшей работой.
Я не был способен ему возразить, и «большой художник» с гордой улыбкой разглядывал мою руку.
– Он увидит твои статуи и пожалеет, что я его не сожрала! – дразнила мелкая людоедка.
– Вот дрянь… не зря хрычиха тебя так называла – оскорбился горбун. – Но твоя правда. Пусть посмотрит и решит сам, что лучше: быть съеденным или стать настоящим шедевром. Решим всё без ссор и у нас не будет обид друг на друга.
Девчонка
