а я шепотом.
– Не будь дурой, – нахмурился он. – Никто тебя не будет убивать. И бить тоже. Будешь делать все, что прикажут, и все будет хорошо. Хотя… – он задумался. – Ты всё-таки будь им во всем послушной. Мало ли. Если начнёшь закатывать такие же истерики, как и мне, то они тебя быстро в чувства приведут.
Я шмыгнула носом, понимая, что ничто не сможет изменить дядиного решения. Он отдает меня двум влиятельным мужчинам как кусок мяса. Ладно, если они меня будут использовать в качестве прислуги или помощницы «подай-принеси». Но ведь они двое взрослых мужчин. Они могут захотеть меня как девушку. А ведь у меня ещё никогда ни с кем не было близости.
А самое страшное, что дядя это прекрасно понимает, но даже не пытается меня пожалеть.
– Дядя, – я предприняла последнюю попытку переубедить его. – Я сделаю для вас все, что скажете, но не отдавайте меня им.
– Иона, – раздражённо вздохнул он и поднялся из-за стола. – Ты мне надоела. Тебе уже восемнадцать. Пора взрослеть. Сейчас прекрасный для этого момент. Иди в свою комнату. Прими душ, умойся, причешись. Оденься понаряднее. Можешь даже накраситься – разрешаю. Брать с собой ничего не нужно. Поверь мне, привлечешь их как женщина – все будет хорошо. Не сможешь их собой заинтересовать – они тебя не примут. И тогда я уже не смогу гарантировать тебе жизнь и комфортное существование.
Я снова шмыгнула носом, но не смела заплакать перед дядей. Он всегда жутко злится, когда я плачу.
– Ты знаешь нашу ситуацию, – продолжал он. – Меня будут искать. Всю мою семью – преследовать. С Ратмиром и Ильгаром ты будешь хотя бы в безопасности. Тебе очень повезло. Мне же ещё очень долгое время придется скрываться. Мне нужно думать о своих детях, а не о тебе. Ты уже выросла. Выкручивайся сама. А теперь закрой рот и уходи. У меня своих дел по горло.
Я опустила голову и поднялась с колен.
Глупо было надеяться, что дядя передумает. Никогда такого не было. И он уж точно бы не пошел на жертвы ради меня.
Дядя сравнительно неплохо ко мне относился, просто он был жёстким человеком. И то, что он вообще озаботился о моем будущем, даже в качестве подстилки для двух мужчин, это уже большое проявление заботы. Он мог и просто выставить меня на улицу, и меня бы тут же поймали его преследователи. Они-то уж точно не сжалились бы надо мной. А эти Ратмир и Ильгар, может быть, окажутся не такими жестокими.
Едва же я схватилась за дверную ручку, дядя окликнул меня.
– Иона, – он обвел меня тяжёлым взглядом, – без глупостей, ладно? Не пытайся сбежать или сделать что-то с собой. Ты знаешь, я не желаю тебе зла. Так будет лучше. Поэтому прояви сознательность.
Я кивнула и опустила глаза.
– Можно идти?
– Иди, – позволил мне он и снова углубился в свои бумаги.
Я же поспешила выйти в коридор, а затем на второй этаж – в мою комнату.
Жутко хотелось разрыдаться по пути. Пожалеть себя. Запомнить свою комнату в этом доме.
Да, мне тяжеловато здесь жилось, но все же у меня был безопасный и уединенный уголок в этом мире. Больше этого не будет.
Я закрылась в ванной и включила душ. Даже сейчас я не позволила себе плакать. Мне нужно тщательно подготовиться к встрече двух мужчин и понравится им. Даже несмотря на то, что я боюсь их до жути.
Но я должна.
За час я успела тщательно искупаться, сделать лёгкие локоны, накрасить ресницы и брови, одеться во всё белое и чистое. Словно в последний раз я могла предстать перед миром чистой невинной девушкой.
Также я уложила все самое необходимое в рюкзак и взглянула на часы. Ровно четыре часа дня. И в этот же момент я услышала мелодичный звонок в нашу дверь.
Все. Обратной дороги нет. Я должна спуститься и очаровать двух моих новых хозяев.
Глава 2
– Здравствуйте, здравствуйте, – приветствовал дядя двух мужчин. Такого радушия у него с роду ни к кому не было. Значит, они действительно очень влиятельные люди. – Заходите. Выпьем чего-нибудь, посидим, поговорим.
– Ещё детей нас своих крестить позови, – нехорошо оскалился один из них – брюнет с восточными черными глазами.
– Где девчонка? – с гримасой брезгливости спросил второй – набыченный светловолосый мужчина.
Они оба имели угрожающе развитую мускулатуру. Их шеи были толще, чем мое бедро в самой широкой его части. Огромные ручища без всяких усилий могли переломить хребет, а в их глазах застыла жестокость.
От осознания, что я буду принадлежать именно им, у меня подкосились ноги и я схватилась за маленький столик с цветами.
