лежали и смотрели друг на друга.
В этом маленьком, неуютном пространстве палатки были только они. Не было его работы, в которой просто нет места личной жизни, не было ее миссии с глобальными задачами, не было никого – только ее озорные, детские глаза и неуемная страсть. Он просто гладил ее, закапывался в ее волосах, вдыхая их мягкий аромат.
Надя молча наблюдала за ним, глядя на него с таким обожанием, что никакие слова не могли бы точно передать все, что она сейчас испытывала. Она скучала по нему, скучала по нему всю жизнь, по его рукам, глазам, по его немногословности, по его улыбке. Ей было мало его, даже когда он был с ней рядом. Ее глаза покрывала сладкая пелена, а он, улавливая это, снова и снова растворялся в ней. Абсолютно обессиленные, они забылись крепким сном.
Солнце стояло высоко. В палатке стало неимоверно душно, и Надя проснулась. Кирилла рядом не было. Она оделась и вышла на воздух. Он сидел рядом с костром и подкладывал сухие сучья под котелок.
– Ты выспалась? Очень вовремя, скоро будет обед.
Она молча умилялась представшей картине, на глаза попался пакет с хлебом, водой и еще бог знает с чем. Значит, он успел сходить в магазин пока она спала?!
– Ты отлучался? – показывая на покупки, спросила она.
– О, нет! Я бы никогда не позволил себе оставить обнаженную девушку в палатке на берегу, где ходят вездесущие рыбаки, – он засмеялся, видя ее возмущенное лицо.
– И все-таки?
– Попросил местных ребятишек, они все принесли. Я им заплатил, – как бы оправдываясь, добавил Кирилл.
Надежда, конечно, очень проголодалась, с минуты на минуту об этом факте мог доложить ее желудок. Она подошла ближе, обняла его спину и протянула:
– Умм, пахнет очень аппетитно.
– Все готово, сейчас я тебя покормлю.
Он достал из пакета одноразовую посуду, разложил уху по тарелкам, разорвал руками хлеб и протянул Наде.
Это была самая вкусная еда, которую ей приходилось пробовать. И она знала почему…
Кирилл ел жадно, это была первая пища со вчерашнего вечера!
В последние дни Кириллу кусок в горло не лез. Он знал, что и Надя практически не прикасается к пище. Считая себя к этому причастным, сам тоже не мог есть. Теперь же молодой организм брал свое.
Когда с трапезой было покончено, он поднялся с раскладного стула, потер руки и с энтузиазмом спросил:
– Ну! Чем займемся?
– Я – плавать, – сказала Надя и потянулась в рюкзак за купальником.
– Вам помочь одеться, сударыня?
Надежда бросила на него такой взгляд, что его снова пробили мурашки.
– Отвернись, – сказала Надя и с улыбкой добавила – а лучше отойди.
– Слушаюсь и повинуюсь, – он деланно закрыл лицо руками и начал напевать какую- то песню.
Надя быстро переоделась, убрала волосы заколкой и пошла к воде.
– Я с тобой.
