лагерь и приготовились к обороне.
Гусары оправились от азарта погони, вернулись к лагерю наёмников и оказались перед свежими ротами, которые засели за козлами. Взбешённый Струсь кинул на них свой полк и был отброшен залпом из мушкетов.
Сражение шло уже четыре часа. Гусары переломали копья, устали и начали выдыхаться.
Резервов же у Жолкевского не осталось, заменить полки свежими было нечем. Ситуация становилась критической. Он столкнул с поля боя Шуйского, но не получил окончательной победы.
– Мирослав, скачи живо к Струсю! Пусть он пугнёт шведов! – приказал он поручику. – Ложно атакует! Мои роты пойдут справа! Но в бой не ввязываться! Передай ему: надо вынудить их отпасть от Шуйского!
Мирослав и с ним его приятель Любомир ускакали на левый фланг. А роты гетмана обошли деревушку с засевшей там пехотой Шуйского и подступили вплотную к лагерю наёмников. Слева, от леса, туда же придвинулся полк Струся. И они взяли наёмников в клещи. Прошло немного времени, и оттуда, из лагеря, к гусарам стали переходить мушкетёры.
От шведов Мирослав и Любомир вернулись к Жолкевскому с парламентёрами.
– Пан гетман, де ла Гарди и Горн бежали! – сообщил один из парламентёров, кирасир, закованный наглухо в латы. – Командование войском принял полковник Линке. Он предлагает переговоры. Хотел бы обсудить условия, которые удовлетворили бы и наших воинов…
Жолкевский велел Мирославу тут же лететь обратно в стан Линке и привезти условия сдачи наёмников. Мирослав и Любомир снова ускакали к шведам и вскоре вернулись назад. Линке просил у гетмана гарантии безопасности наёмникам и сохранения личного имущества в обмен на то, что они не будут служить ни царю Василию, ни самозванцу, не будут выступать и против короля. Жолкевский быстро оформил договор в письменном виде и отправил посыльных назад к шведам. Линке под присягой подписал договор. За ним его подписали капитаны наёмников…
Русские же, которые оказались в деревушке вместе с князем Дмитрием, укрепились со всех сторон телегами и козлами, стояли в обороне и успешно отбивали мелкие приступы Зборовского. Атаки на деревушку следовали одна за другой и уже длились два часа. Наконец гусары отошли, оставили её в покое.
В середине дня в деревушку прибежали из стана наёмников два шведа. И Гаврило Григорьевич тут же ввалился с ними в избу к Шуйскому, где тот в это время сидел и что-то обсуждал с Боборыкиным и дьяком Алексеем Аргамаковым.
– Дмитрий Иванович, от шведов – гонцы!
– Что ещё?! – паническим голосом вскрикнул князь Дмитрий, увидев растерянное выражение на лице сокольничего. Вид у него был подавленный. Он потерял представление о происходящем на поле боя, не знал, что делать, и готов был ухватиться за любую подсказанную мысль.
– Шведы договариваются с Жолкевским о сдаче!..
На упитанных, обвисших щеках князя Дмитрия выступил болезненный румянец.
