одежд и коней… Благодаря блестящему браку он наполнил свое королевство богатствами и укрепил родством. Ведь он и королевство свое сделал спокойным и безопасным со стороны Руси, и пользовался русской помощью в походах…»
Описывая преимущества этого союза, краковский историк XV века упоминает и о выгодах для Руси: многие крепости, которые когда-то занял дед Казимира, король Польши вернул Ярославу в знак дружбы и примирения. Сделка состоялась и оказалась благоприятной для всех сторон.
«Путь унижения для Марии Добронеги был окончен. Она не просто стала женой польского государя, ее помазали на царство как польскую королеву и провели церемонию коронации в Гнезненской церкви. Отмечу, что она подарила мужу пятерых детей (четырех сыновей и одну дочь). Святослава, младшая девочка в этом союзе, в пятнадцатилетнем возрасте вышла замуж за короля Чехии. Ее дети – три короля, сменявшие друг друга на троне Праги, – прямые потомки Анны Византийской и русского князя Владимира!»
Но, несмотря на великолепный свадебный пир и богатства, которые Ярослав прислал в качестве приданого за своей сестрой, мир и покой между двумя державами – Русью и Польшей – продержался недолго. В 1047 году князь разорвал союз с Казимиром. Впереди были новые планы и новые горизонты.
Глава 3. Сестры-королевы
Девочек было трое: Елизавета, Анастасия и Анна. Светловолосые, светлоглазые, они говорили на скандинавских языках, которым их научила мать. А та, шведская принцесса Ингигерда, попала на Русь словно вопреки судьбе…
…Осенью 1019 года норвежский король Олаф напрасно ждал на берегу Гёта-Эльв. Он приехал за невестой, обещанной ему. Но оказалось, что соперник был быстрее. Русский князь Ярослав сумел опередить скандинава. Новгородец оказался дерзок не по годам.
Вышло так, что у шведского короля Олафа Шётконунга[10] было четверо детей – двое от законной супруги и двое от наложницы. Государь обожал свою фаворитку, но красавица Эдла скончалась, произведя на свет младшего ребенка, девочку Астрид. Тогда-то шведский король и решил: пусть все дети воспитываются вместе. Бастарды и законные принц с принцессой росли теперь в одном дворце. Королеве это совершенно не нравилось.
Впрочем, взятые из милости отпрыски государя тоже не проявляли должного почтения. Они дерзили «мачехе», увиливали от попыток научить их хоть чему-нибудь и периодически доводили королеву до отчаяния. «Ты должен отдать их кому-то на воспитание», – взмолилась жена Олафа. Поразмыслив немного, государь согласился. Астрид и ее старшего брата отослали в Вестергётланд. В королевской резиденции остались принцесса Ингигерда, законная дочь короля, и ее брат, Анунд Якоб.
Ингигерде было пятнадцать, когда в Швецию приехал только что утвердившийся на норвежском троне король Олаф (как во Франции и в Англии часто встречалось имя Генрих, так и у скандинавов в ту пору царили бесчисленные Олафы). Утверждали, что он влюбился в принцессу,
Олаф Шётконунг (980–1022) – король Швеции с 985 года.
