что собака черная, – подтолкнула гения к дальнейшему рассказу.
– Ага, черная, – поддакнул Мишенька и перестал на нас реагировать, увлекшись поеданием содержимого тарелки.
Пришлось подруге брать бразды правления в свои руки. От нее я и узнала, за что ее парня выгнали из полиции.
Вообще-то, Миша молодец. Кроме загадочных следов (я почему-то сразу поверила в несуществующих собак) он нашел свидетеля. Свидетеля убийства! Офигеть! Я даже протрезвела после этих слов.
– Дядька шел домой после ночной смены и услышал рычание, – рассказывала Наташка. – А так как собак боялся с детства, решил спрятаться в кустах. А может просто сидел там по нужде, – хмыкнула с усмешкой. – История умалчивает. Там и услышал женский визг, а потом хрип. Затем мимо него пронеслась черная огромная псина с красными глазами.
Я вздрогнула и вцепилась в табурет, чтобы не плюхнуться на пол. Ну не может быть столько совпадений.
– И что дальше? – еле выговорила я.
– А дальше эти придурки напились, – Наташка показала на Мишеньку и окно, где по ее представлению обитал свидетель. – И поперлись в полицию.
Итог известен. Никто слушать их не стал. Дежурный вдобавок пригрозил посадить на 14 суток за нарушение общественного порядка. Хорошо, что мимо проходил знакомый опер, который почитывал «Самое свежее», а может и новости туда приносил, и парочку отпустили по домам. Вот Мишенька Наташке и позвонил.
– Я в тупике, – буркнул непризнанный гений, поднимая голову от тарелки. – Но знаешь, Маш, что я тебе скажу? – его глаза приобрели осмысленное выражение. – Если соединить точки обнаружения жертв маньяка, то линией пересечения будет соседний с твоим домом двор.
Глава 5. Снова собака, но я уже другая
А вот эта новость была не нова, хотя и интересна. Скорее всего, убийца начал искать своих жертв именно с той лужи, где черная собака меня потеряла. Но я решила выслушать Мишу до конца.
– Надо же. Ты сам это определил? – спросила, изображая крайнюю заинтересованность.
– Конечно. Кто же еще? – Мишенька пригладил свои каштановые волосы, собранные в короткий пучок высоко на затылке и перехваченные черной резинкой, почесал выбритые виски и встал с табурета. – Я тебе сейчас покажу, что я нарисовал, – пошел в комнату.
– А почему он ничего этого в новом посте не написал? – спросила я тихонько Наташку. – Вон сколько накопал.
– Ну-у… – протянула подруга, скорчив задумчивую рожицу. – Сначала он со свидетелем долго общался, и я видела результат, – хихикнула, вспомнив качаемую «ветром» жердину, ждущую ее у подъезда. – Потом расстроился из-за полиции. А потом… потом нам было некогда, – поправила съезжающий на голое плечо широкий вырез туники.
– А про спасение песика написал. Как так? – я не поняла, когда у Мишеньки в таком плотном графике нашлось время для новой статьи. – Ночью что ли
