того, по записям в отеле выяснили, что трое погибших приехали несколько дней назад из Бостона.
Думал, что на некоторое время меня оставят в покое. Зря думал. Но об этом позже. Неожиданно позвонила Роуз:
– Робби, я вырвалась немного раньше, лечу домой, но через Нэшвилл. У меня самолет вечером. Не хочу останавливаться в отеле. Можно к тебе приехать? Не помешаю?
Черт, чуть не сказал: «Помешаешь». К тому же, совсем ни к чему принимать женщину дома. С другой стороны, действительно, зачем ей снимать на несколько часов номер в отеле.
– Где ты? В аэропорту? Я сейчас за тобой приеду.
– Нет, я уже приехала в город. Сейчас стою у Frist Art Museum на Бродвее.
– Хорошо, знаю, где это. Буду минут через двадцать.
Пыталась еще что-то сказать, но я отключился. Дорога прямая, это еще до реки, добрался за двенадцать минут. Удобно, что Роуз стояла прямо у музея, не пришлось разворачиваться. Потом покрутился, чтобы снова выйти на Бродвей. Но вот мы и у меня. Первое, что она заметила, – портрет старушки:
– Робби, ты ее повесил? Нравится?
Не ждала ответа, подошла ближе к ней:
– Она очень к месту здесь. Хочешь, я тебе ее подарю?
Так как я молчал, сбитый с толку, она оглядела салон:
– Без нее у тебя будет неуютно. И не отказывайся!
– Роуз, но ты ведь купила ее для бизнеса?
– Да, я уверена, если эту девочку признают, цена ее первой картины будет с тремя нулями. А она упорная, я это сразу вижу. Но ты мне дороже картины. Робби, ну пожалуйста, я тебе ничего не дарила!
По моему молчанию поняла, что не очень возражаю, и сразу же пошла осматривать остальные комнаты. Наверное, искала следы пребывания женщин. Бесполезно, женщин у меня не бывает. Правда, вот, сломался… С удовлетворением сказала, что кровать у меня широкая, но я потащил ее на кухню:
– Сначала ты у меня позавтракаешь. На этих коротких рейсах не кормят.
Да, покормил, потом она все-таки увела меня в спальню. А через два часа отвез ее в аэропорт. Даже не поинтересовалась, когда это я купил машину.
Следующие два дня я заходил ближе к вечеру в книжный поболтать с Меган. Но в кафе мы вместе не ходили. К себе она тоже не приглашала – поняла, что это меня не интересует. Однажды после ее вопроса вскользь пришлось четко повторить, что не гей, и добавить: «Меня привлекают блондинки».
Через два дня я позвонил Ицику – вернее, поднял трубку Джозеф и не сразу соединил меня с Ициком. Я было сообщил ему радостно, что со своими проблемами справился, но Ицик меня охладил:
– Кажется, у тебя теперь проблем будет еще больше. Очень влиятельный человек в Бостоне рвет и мечет. У него только что погиб племянник, сын младшей сестры. Судя по сообщениям в прессе, погиб в Нэшвилле. Думаю, тебе нужно на время спрятаться, спрятаться капитально.
И все, разговор прервался.
