всего лишь пятый этаж. Мысленно представляю, сколько всего мне придётся прибрать и из груди вырывается стон.
Так устала от всего этого.
Дома меня встречает сюрприз. Неожиданно приятный. В квартире идеальная чистота и такой же порядок. Осколки от блюдца и кружки пропылесосены, расшвырянные вещи убраны и аккуратно собраны. Всё лежит на своих местах. А полы и вовсе блестят от чистоты.
Гриша сидит за своим компьютером.
– О, ты вернулась, – улыбается он.
– Вернулась, – киваю я. – Это и мой дом тоже.
– Я знаю. Поговорим?
Ком подступает к горлу. Становится невыносимо дышать. Принять такое неприятное решение – это одно. Но сказать о нём вслух – совершенно другое.
Господи, почему так тяжело? Да и хочу ли я всего этого?
– Гриш… нам надо развестись и больше не мучать друг друга, – слова срываются с моих уст сами, а я буквально задыхаюсь от того, что мне нечем дышать.
Гриша смотрит на меня невидящими глазами, словно не слышал, что я только что сказала. Понимаю. Нам обоим будет нелегко.
Между нами воцаряется нелепое, долгое, тяжелое молчание, от которого больно в грудной клетке, но я стоически жду ответа. Готовлюсь, что будет сопротивляться и прикидываю контраргументы, чтобы доказать, что нам обоим будет так лучше.
Но Гриша молчит. Я была готова ко всему, но не к столь долгому и неприятному молчанию. Почему? Почему он молчит? Неужели ему всё равно? Или он, наконец, осознал, что мы зашли в тупик и пора что-то менять?!
В итоге не выдерживаю и выкрикиваю:
– Мы разводимся! Я больше так не могу! – мне некуда деть руки, поэтому одной рукой тру другую, чтобы не сорваться.
Обычно это успокаивает, но сейчас только сильнее раздражает.
– Спорим, мы не разведемся? – неожиданно выпаливает почти бывший муж. Он смотрит на меня хитро, с дерзкой улыбкой.
Так и хочется спросить: «Григорий, а у вас, часом, кукуха не уехала?». Или, что там у него вместо кукушки?
– С чего бы? – зло смотрю на него, пытаясь понять, что он задумал. Помнится, один раз я уже клюнула на эту уловку и поплатилась: мы поспорили на поцелуй в лагере, где познакомились. – Мы не можем никак ужиться вместе. Разве стоит мучить друг друга? И, тем более, я всё решила. Не надо меня разубеждать, – стараюсь говорить уверенно, но голос дрожит, и у меня складывается такое ощущение, что я дрожу вместе с ним.
– А я и не буду, – он пожимает плечами и привычный азарт и до боли любимые искорки загораются в его глазах. – Давай поспорим: если ты проживёшь со мной месяц, ты не захочешь от меня уходить.
– И с чего я должна согласиться? – скрещиваю я руки на груди, потому что совершенно не доверяю ему в тех ситуациях, когда он пытается пробудить мой азарт.
Жаль, правда, что у него это всегда прекрасно получается.
– Если выиграешь ты – квартира твоя, – заходит он с козырей, и мои руки мгновенно опускаются.
Я ведь
