все уснули,Расскажет в красках новый анекдот.
И взвод хохочет, рассмешил Никулин.
А он мощнее, чем немецкий ДОТ.
Картошка
Ветеран приветствует «Бессмертный полк»
Набегавшись за домом пацаны,
У магазина взяли деревянный ящик.
Картошки из запасов принесли,
Зажгли костёр, чтоб вкус был настоящий.
Деревня, что когда-то здесь была,
Звалась «Дегунино», с садами и клубникой.
Панельными домами проросла,
В стране советской, мощной, многоликой.
Тут школа рядом, магазин, детсад,
И поле для дворового футбола.
Здесь каждый счастлив и соседям рад,
На зов друзей скорей бежит из дома.
Сидят ребята молча у костра,
Горит огнём наш деревянный ящик.
Вдруг, кто-то: «Это же Рейхстаг!»
И камень положил на верх чернящий.
– Зачем? – А чтоб быстрей сгорел
И рухнул! В угольки – картошку.
Я в отблесках на камень посмотрел,
Действительно, ведь прав мой друг Алёшка!
– Сейчас я черепицы принесу,
Салют устроим, будет канонада.
(К картошке бы поджарить колбасу)
Но и салют для «чиграшей» отрада!
Гремит от выстрелов пылающий костёр,
И пал Рейхстаг, в угли летит картошка.
А за окном глаза от слёз протёр,
Смотря на нас счастливый дед Алёшкин.
И если кто-то спрашивал его,
– А ты не видел там на фронте деда?
– Конечно, это был герой!
И это он принёс тебе Победу!
Один на целых девять этажей,
Мы для него всегда свои внучата.
Он клялся у могил бойцов-друзей,
Что навека останется солдатом.
Не бросит, защитит малых детей,
Кому поможет словом или делом.
Один на целых девять этажей,
Закрыл, как амбразуру своим телом.
Стемнело, прибежали со двора
Ребята, руки чёрны от картошки.
Дотлел в дыму поверженный Рейхстаг,
А у подъезда дед стоит Алёшкин.
Встреча
Весна 2014 года. «Вахта памяти» поискового отряда «Долина» Шимского района Новгородской области. Мемориальное кладбище в деревне Большие Угороды. Найденные двести бойцов Красной Армии. Установлено имя только одного – моего деда, Шевякова Петра Павловича
Дочке вернули отца с фронта.
И по щекам потекли слезинки,
После смертельной для жизни работы
Семьдесят лет – для веков лишь заминка!
Он на руках целовал её в глазки,
Она на руках несла его гробик.
Слишком горькая, но всё же сказка,
Слишком тихий, но всё же подвиг.
«Пап, ты купал меня в тёплых объятьях!
Дай мне теперь согреть твои кости,
И оживить, снова будем играть мы»,
Но молчаливо
